[mastiel]

Автор: Арен-тян
Бета: как обычно: срочно требуется!
Фэндом: Bleach
Название: Я тебя ненавижу
Рейтинг: PG-13
Жанр: нечто между романс и драмой
Персонажи/пары: Нойтора/Неллиел
От автора: пара мест в наглую списана с аниме, я вот раньше оч любил так делать. и вообще... нафига вам читать это, а?
Дисклеймер: я не я и бличатина не моя =)

«У тебя всегда такое выражение лица, будто ты смотришь на малое дитя. Ты прекрасно знаешь, как это меня раздражает, но продолжаешь смотреть. Ты всегда говоришь, что для сражения нужны веские причины, а когда я смеюсь тебе в лицо, ты снова начинаешь смотреть на меня так. Я ненавижу этот взгляд и это выражение лица! Я люблю убивать и проливать кровь. Я уверен в своей силе и мне безразлично кто окажется под моим мечом слабак или достойный противник, ребенок или старик, беспомощный или сильный. Если он стоит на моем пути, если мне нужно стать сильнее за его счет – я убью его. И когда-нибудь у меня будет достаточно сил, чтобы стереть с твоего лица этот взгляд. Ненавижу тебя, Неллиэл Ту Одершванк!»
- Эй, Нойтора, о чем задумался? – раздался рядом голос Ичимару Гина.
- Не твое дело, Ичимару, - небрежно отмахнулся восьмой.
- Я заметил, чем ниже номер, тем грубее и глупее арранкары, - усмехался Гин. На него никакая грубость не производила должного впечатления. Он обычно растягивал свою ухмылку еще сильнее и говорил, что-нибудь в ответ. Уж чего, а отговорок ему было не занимать и всегда казалось, что он пудрит мозги всему миру, а не то, что Айзену. От Гина всегда хотелось быть подальше, но Нойтора как всегда не думал об этом. Восьмому было глубоко начихать на его вечную ухмылку и хитрый взгляд лиса. Он терпеть не мог лишь то, что Гин всегда приносит неприятные вести.
- Какого хрена тебе нужно? – снова отозвался Нойтора.
- Как грубо, - вздохнул Ичимару. – Тебе очень повезло, что я не Айзен-сама. За одно только подобное слово в свой адрес он бы уничтожил тебя. Сначала морально, а потом физически.
- Ты не Айзен-сама, Ичимару, - Нойтора принял еще более небрежную позу.
- А ты хочешь видеть меня на его месте, э? – Ичимару ухмыльнулся еще шире, растянув уголки губ, казалось до самых ушей. – Хотя, в общем, сейчас я не за этим пришел.
«Черт, рожай уже быстрее, достал», - подумал про себя Нойтора, но сильно злить Гина не хотел. Он конечно не Айзен, но тоже силен.
- Выкладывай уже, - не вытерпел Джируга.
- Ты отправляешься на поиски вастерлордов, - Ичимару сделал паузу, - с Неллиэл.
Нойтора сплюнул. От Гина хорошего не жди, он знал это.
- Когда? – спросил Джируга.
- Прямо сейчас, - Ичимару повернулся и ушел.
«Чертова выскочка! Ненавижу ее!».
Нойтора в самом скверном расположении духа вскинул Святую Терезу на плечо и пошел к выходу. За стенами Лас Ночес его ждала Неллиэл. Она одарила восьмого ни холодным, ни теплым взглядом.
- Идем, Нойтора, - сказала она и применила сонидо.
Джируга снова сплюнул и последовал за ней, все так же держа Святую Терезу на плече.
«Ведет себя как будто тут самая главная. Чертова сучка… почему же я всегда вздрагиваю когда вижу тебя? Как я ненавижу это чувство!»
- Нойтора у тебя какое-то странное лицо, - обернулась Неллиэл. – Все нормально?
«Какого черта она мелет?! Какое ей нахрен дело вообще до меня?!»
- Не твое дело, Неллиэл, - отозвался восьмой уже второй за сегодня раз.

- Почему? – спросила она. – У нас не было приказа вырезать всю колонию. Почему ты убил всех?
Ее взгляд напоминал две острых льдинки.
«Она никогда не поймет меня, - думал Нойтора, держа Святую Терезу опущенной. – Ей никогда не понять меня. Неужели она не испытывает этого сладостного безумия во время битвы? Не чувствует этого превосходства, когда убивает? Не чувствует растущей силы? Ненавижу это чувство в груди, которое жжет, когда я думаю и вижу тебя, сучка. Моя ненависть к тебе скоро прожжет кожу…»
- Заткнись нахер, а? – грубо откликнулся Нойтора, повернув голову и встретив взгляд «льдинок». – Нам же не приказывали сохранять им жизни.
- Айзен-сама приказал нам найти вастерлордов, - снова сказала она. – А геноцид Пустых идет в разрез с нашей миссией.
- Не все из нас слепо слушают приказов Айзена, - ухмыльнулся Джируга. – Уверен, все кто тут были, могли встать против него. Неужели их смерть не принесет пользы Айзену?
- Ты, правда, сделал это ради Айзен-сама? – недоверчиво спросила Неллиэл.
Нойтора растянул губы в еще более широкой ухмылке. Айзен? Да какой к черту Айзен?! Это чувство… ощущение силы и превосходства – вот что он хотел испытать, когда убивал все живое вокруг. Хотел стать сильнее. И никто не узнает от него пощады.
- А что разве непохоже? – ответил вопросом на вопрос восьмой. В его жилах еще билось то безумие испытанное совсем недавно. Эта сладость крови и огня. Когда твое серо обращает все в прах, а острый полумесяц Святой Терезы рубит плоть на куски…
- К тому же вастерлордов так просто не убить, - продолжал восьмой, - поэтому их здесь быть просто не может. Я в точности следовал приказу.
Он снова обернулся и взглянул на Неллиэл.
- Тебя бесит то, что я убил сотню-другую тупоголовых Пустых? – он все еще ухмылялся. Хотел подначить ее, чтобы она хоть как-то уязвилась. Чтобы выпустить это горящее чувство из груди.
- Думай, прежде чем говорить, Нойтора, - она смиряла восьмого холодным взглядом. – Мы ведь эволюционировали из этих тупоголовых Пустых.
- Я тебе противен? Тогда нападай, но не думай, что ты сможешь победить.
Нойтора поймал на себе тот самый взгляд, который так ненавидел.
- Я устала от тебя, - она отвернулась. – Ты все еще ребенок, хоть и смог вступить в Эспаду.
«Ненавижу!»
- Что ты сказала? – он взорвался. – Постой, сучка!
Он подбежал и поймал ее за руку. Она повернулась и выдернула свое запястье.
- Успокойся, Нойтора, - она связывала своим взглядом. – Я не вижу причины, чтобы поднимать на тебя меч.
Джируга кипел от злости, но сам напасть не смел.
- Ну и пошла на хрен! А я поищу себе более достойного противника, - восьмой вскинул Святую Терезу на плечо и быстрыми шагами пошел куда-то внутрь гнезд Пустых. Неллиэл лишь проводила его взглядом в спину. Целые колонии обитали под Вечносияющим месяцем на песках. Тут можно было найти противника себе по силам.
«Эта сучка никогда меня не поймет. Вечно пытается нянчиться со мной. Какого хрена она вообще о себе возомнила, что должна меня опекать? Мне ничья опека не нужна!»
Восьмой в бешенстве пнул камень. Тут сильная реацу Пустого привлекла его.
«То, что нужно! Мой противник!»

Нойтора очнулся на песке. Первое, что он увидел, был Вечносияющий месяц и Неллиэл сидевшая на камне и читающая книгу.
«Она… она спасла меня. Почему в груди так жжет? Почему?»
- Почему? – выдохнул он, Неллиэл перевела на него взгляд. – Почему ты спасла меня?
- Я тебя не спасала, - ответила она холодно. – Мы больше не можем терять Эспаду, поэтому я предотвратила твою глупую попытку суицида.
Она снова перевела взгляд в книгу, а Джируга перевернулся со спины на бок и встал на четвереньки.
«Что она там мелет?! – кипел Нойтора. – Сучка, как ты смеешь говорить так!»
- Неллиэл… - начал восьмой, сжимая зубы. – Я тебя ненавижу. И ты это знаешь.
Никакой реакции. Она все еще смотрела в книгу, но Джируга еще не закончил.
- Тогда почему ты везде следуешь за мной? – договорил он.
Она закрыла книгу и встала, взглянув на него так, что он готов был отдать все, чтобы прикончить Неллиэл прямо сейчас.
- Потому что ты, - ответила она, - слабее меня.
«Жалость… она меня просто пожалела?! Ненавижу! Она хоть знает, как это больно?! Словно соль на рану!»
- Куда ты пошла?! Остановись сейчас же! – крикнул Нойтора.
На этот раз Неллиэл остановилась.
- Что тебе? – спросила она, даже не поворачиваясь.
- Ты считаешь меня слабаком, так ведь?
Она повернулась.
- Я не говорила этого, - ее взгляд изменился, но теплее не стал.
- Что ты мелешь?! Ты только что сказала это!
- Ты силен, но я сильнее. Это так.
Она подошла и протянула ему руку. Нойтора удивился.
- Какого хрена ты от меня хочешь?
- Вставай, Нойтора, - откликнулась она.
- Пошла ты к черту! Мне не нужна твоя помощь, - огрызнулся он и ударил ее по руке.
- Как я и говорила, ты еще ребенок, - отвела она взгляд. – Не можешь даже с достоинством принять помощи. Ждешь, когда тебя силой заставят принять ее.
- Ты что о себе возомнила, сучка?! – крикнул Джируга. – Думаешь, тебе все дозволено?!
«Этот взгляд… это другой взгляд. Неужели она пытается понять? Не верю!»
Он, пошатываясь, встал. Неллиэл вдруг нахмурилась и, взяв его за подбородок, повернула голову в сторону. Висок рассечен, и алые капли ползли по щеке Нойторы. Тот грубо взял ее руку и отдернул от своего лица. Она смотрела ему в глаза, не боясь, не отводя взгляда. Она будто хотела ему передать часть своего спокойствия и серьезности. Неллиэл давно пыталась хоть чему-то научить Джируга Нойтору. Только почему не слышно снова оскорблений? Нет той ухмылки, нет того дикого взгляда в прикрытом глазу? И почему ее руку он не сжимает так грубо, как секунду назад?
«Не могу смотреть на твою рожу, - думал Нойтора. – И… не могу оторвать взгляд. Что же за оковы ты применяешь? Что это за способность? Почему так жжет в груди? Что это за чувство, которое я по обыкновению принимаю за ненависть? Знаешь ли ты ответы, Нелл?».
Ее рука хоть и была в ладони Нойторы, но пальцы все еще были в сантиметре от лица. Неллиэл потянулась и коснулась его щеки. Когда еще можно будет увидеть его таким… иным?
«Что с тобой, Нойтора Джируга? – спрашивала она сама себя. – У тебя так сердце бьется, что я чувствую это своей рукой, далекой от твоей груди».
«Да что за херня? Почему я не могу отпустить ее руку? Почему? Я хочу ее коснуться… еще».
Тут Нойтора резко подался вперед. Не смотря на холод под Вечносияющим месяцем, ее губы были теплые. Он никогда не видел такого удивленного взгляда в ее глазах. Зато Нойтора теперь понял, что чувство, рвущее все внутренности на куски, было не ненавистью… Вдруг он испуганно оторвался от ее губ. Неллиэл еще не до конца пришла в себя. Она замерла, а в глазах застыло удивление.
- Ной… тора… - выдавила она. Он вдруг снова попался на собственный порыв и снова поцеловал ее. Она не уверенно отвечала. Нелл думала, что спит. Не может быть, чтобы Джируга вдруг… Его длинный язык с татуировкой в виде цифры «8» щекотал губы Неллиэл. Она вдруг резко пришла в себя и вырвалась. Следом щеку Нойторы обожгла оплеуха. Она-то и привела восьмого в себя.
«Что за хрень я творю? Черт, как же я не додумался сотворить у нее во рту серо… хотя она бы, скорее всего его поглотила и мне бы пришлось не сладко».
Неллиэл зло смотрела на восьмого, который вдруг в бессилии упал на колени. Удары того Пустого не прошли даром. Она повернулась и пошла прочь, а Джируга плавил песок взглядом.
«Сука! Чертова сука! Я ненавижу тебя, Неллиэл Ту Одершванк! Когда-нибудь я обязательно убью тебя! Никто не дождется от меня пощады!»

- У меня нет причины с тобой сражаться, - сказала Нелл, убирая свой меч. – В этой битве нет смысла.
- А у меня есть причина, - сказал на это Нойтора, поднимаясь. Он постепенно привыкал к обществу Неллиэл и возможно даже что-то перенял у нее. – Битва это и есть причина.
- Я не понимаю, - она опустила глаза, но потом снова их подняла. – Почему ты так отчаянно хочешь сражаться?
- Потому что я хочу умереть, хочу умереть в битве, - «Нелл, слушай меня. Пойми, наконец, почему мы такие разные тянемся друг к другу. И почему отталкиваемся. Выслушай. Попробуй понять». – И поэтому я хочу стать сильнее. Если я стану сильнее, то смогу чаще сражаться. Только так я ощущаю себя живым и никак иначе.
Он вытащил Святую Терезу из песка. Нетвердо, но он стоял на ногах.
- Ты опьянен этой идеей, - прокомментировала она.
- Чертовски верно, - подтвердил Нойтора. – Хорошая битва для меня будет лучше любого саке.
Он поднял Святую Терезу к искусственному солнцу и голубому небу под куполом Лас Ночес.
- У нас никогда не было шансов на спасение, - у него перед глазами все равно стояла бессмертная ночь Хуэко Мундо и Вечносияющий месяц. – А с приходом Айзена совсем ничего не изменилось. Если бы я хотел его поблагодарить за что-то, то только за то, что сделал меня сильнее. Благодаря ему я смог поучаствовать во многих битвах. Если я буду сражаться с сильнейшими, то сам стану сильнее. Я всех уничтожу, неважно чего мне это будет стоить.
Он говорил ровно, спокойно, убежденно. Неллиэл видела, что, рассказывая, он переместился куда-то за пределы Лас Ночес. Пейзаж пустыни Хуэко Мундо для каждого арранкара и Пустого в этой крепости куда ближе, чем голубое небо и солнце.
- Но однажды меня победят, и мой последний вдох будет до того как я упаду на землю. Так я хочу умереть…
Из своих воспоминаний и миражей его вывело прикосновение руки Неллиэл. Она стояла, рядом положив руку ему на плечо.
- Прости, Нойтора, - сказала она ему. – Я теперь понимаю, почему ты сражаешься, но не разделяю твоих мыслей. Я не люблю сражаться и делаю это только в крайнем случае. Поэтому я считаю, что наш бой окончен. Прости.
«Что? Все равно отказываешься от битвы? Я…»
Он замолк даже мысленно. Ее рука ухватилась за подбородок Нойторы и притянула его губы к своим. В этот раз пришла очередь восьмого удивиться. Но он не стал корчить из себя недотрогу, как Неллиэл тогда и ответил на поцелуй. Святая Тереза медленно опустилась на песок. Но вдруг она отступила.
- Теперь можешь ударить меня, и мы квиты, - сказала она серьезно.
Нойтора застыл. Он, конечно, хотел победить ее, но чтобы она сама просила ее ударить… это не победа. Так побеждают лишь слабаки.
- Мы никогда не будем квиты, - сказал он. – До тех пор пока кто-то из нас не умрет.
Нелл прищурилась.
- Ты неисправим, Нойтора, - сказала она, убрав руку. Однако в этот раз восьмой не дал ей так просто убежать и снова, воспользовавшись эффектом неожиданности, поймал ее руку и притянул к себе.
«Это чувство, которое жжет в груди. Которое я так легко спутал с ненавистью. Неужели это...» - подумалось ему. Он прижимал Неллиэл к себе, не зная, зачем и почему. Он руководствовался инстинктами, пусть даже за это она назвала его животным.
«Я очень редко вижу его таким. Таким… другим. Пусть он побудет таким еще немного, ведь велика вероятность, что он обуздает себя и больше такого не повторится».
«Неужели она настолько глубоко зашла ко мне в душу? Или… это я настолько далеко ее пропустил? Я хочу стать сильнее. И хочу этого больше всего остального. Для меня важно только это, но… у каждого бывают минуты слабости. Это не изменяет моего желания убить ее, но я всегда успею».
- Нелл, я… - начал он.
Она закрыла ему рот рукой.
- Не говори ничего такого, о чем потом будешь жалеть, - сказала Неллиэл.
Нойтора убрал ее руку и снова поцеловал, наверное, это был самый длинный поцелуй, из всех что были. И самый чувственный, хотя своих чувств и душ они вложили туда не очень много. Просто он был последним, и они оба это знали, просто еще не осознали.
- Прости, Нойтора, - прошептала Неллиэл. – Ты сам знаешь, что из этого ничего не выйдет.
- Зря извиняешься, - ответил он. – Это и без того ясно.
- Ты все еще хочешь убить меня, так?
- Хочу, - говоря это, он все равно не отпускал ее. – Я ненавижу тебя, Неллиэл.
- Я знаю, Нойтора, - «И все равно в его устах это звучит как: Я люблю тебя. В любом случае из этого ничего бы не вышло».
Нелл оторвалась от него и пошла прочь, ни разу не обернувшись.
«С твоим появлением в моей жизни многое стало изменяться. И это дурацкое жгущее чувство в груди. Оно наконец-то исчезло. Хотя может… просто затихло».
Нойтора Джируга посмотрел на искусственное небо. Он знал, что все, на что попадают солнечные лучи, предстает взору Айзена. Но все равно это его не волновало. Он еще не знал, что умрет под этим небом. Что умрет в битве, точь-в-точь как хотел. И не знал, что умрет на глазах у Нелл. Что умрет с этим самым жгучим чувством в груди, которое проснется только перед самым концом. Он не знал ничего из этого. И поэтому, сплюнув на песок, забросил Святую Терезу на плечо и последовал за Неллиэл. Он очень хотел стать сильнее.