Приятно читать, когда во всем согласен

[mastiel]

Вот чем не образ Драя? А то мораль, да мораль... курсив убрал, ибо трудно читать

21.06.2010 в 22:49

Пишет  Турмалин:

Один из самых прекрасных на этом свете словотворящих драев,  Svengaly, открывает ТИМные тайны!

Из инструкции к драю:
«Перед употреблением сжечь».

О поле, поле! кто тебя усеял этими граблями?

Существует два мнения относительно этики драев.

Первое ярко представлено в смишных соционических шутках: драй подобен кодексу Хаммурапи: ходячее уложение норм и правил, а также жестоких кар за их неисполнение. Это такая неправда, что даже спорить скучно.

Приятнее, конечно, было бы оказаться носителем другого мифа. Например, Жуковым, который на завтрак съедает не менее одного берлина, или максом, неотвратимость которого подобна неотвратимости тепловой смерти Вселенной. С другой стороны, окажись я есем, всякий раз узнавала бы, что мозг мой порос незабудками… а дюмой — что никакие интересы, окромя всеобщего окормления, не могут протиснуться в мой внутренний мир. Так что будем благодарны соционике за её маленькие милости.

Второе мнение противоположно: драй — существо бессовестное, а этику использует только для манипуляций и злоупотреблений. Самому драю и его «своим» можно всё, «чужим» ничего нельзя. С «чужого» драй за слезинку ребёнка снимет шкурку чулком, «свой» может безнаказанно ловить младенцев и употреблять их в пищу. Мнение обычно высказывается людьми пострадавшими, а также самими драями, вставшими в позу Аццкого Сотоны (иногда на нас находит).

В общем, это близко к истине, с небольшой поправкой: «свой», пристрастившийся к поеданию младенцев, лёгким душевным движением превращается в шорты. Превращение совершается так внезапно, что бывший «свой» редко успевает добежать до канадской границы.

Наиболее чётко недоумение драями и их так называемой этикой выразил джек Энди Таккер, попросивший друга своего Джеффа Питерса:
«— Джефф, — говорит он, — я очень хотел бы, чтобы ты как-нибудь на досуге начертил для меня диаграмму твоей пресловутой совести. А внизу под чертежом — примечания. В иных случаях это было бы мне очень полезно — для справки».

Эпизод, послуживший поводом — Джефф Питерс даёт волю своей нравственной природе:

«— Сейчас, — говорю я, — вы услышите, что я скажу! Я скажу: давайте уладим все это дело сейчас же. Зачем канителиться попусту?
И достаю из кармана мой никелированный револьвер, калибр тридцать восемь, и раза два поворачиваю его барабан.
— Ты, коварный, безнравственный, шкодливый кабан! — говорю я, обращаясь к Меркисону. — Выкладывай-ка на стол свои тысячи. Да пошевеливайся, а не то будет поздно. Сердце у меня мягкое, но порой и оно закипает от праведной злобы. Из-за таких негодяев, как ты, — продолжаю я после того, как он выложил деньги, — на свете существуют суды и темницы. Ты приехал сюда похитить у этих людей их деньги. И разве можно оправдать тебя тем, что они в свою очередь собирались ограбить тебя? Нет, любезнейший. Ты в десять раз хуже, чем тот, промышляющий долларами. Дома ты ходишь в церковь и притворяешься почтенным гражданином, а потом тайно ускользаешь в Чикаго, чтобы околпачивать людей, создавших безупречную солидную фирму для борьбы с презренными мерзавцами, в число которых ты сегодня собирался вступить. Откуда ты знаешь, что тот человек не обременен многочисленной голодной семьей, пропитание которой всецело зависит от его деловых операций? Все вы считаетесь достойными гражданами, а сами только и глядите, как бы заграбастать побольше, не давая взамен ни шиша. Не будь вас, разве существовали бы в нашей стране биржевики, перехватчики чужих телеграмм, шантажисты, продавцы несуществующих шахт, устроители фальшивых лотерей? Не будь вас, эти социальные язвы исчезли бы сами собой. Тот человек, который хотел всучить тебе подложные доллары и которого ты сегодня собирался ограбить, — может быть, он много лет трудился, чтобы придать своим пальцам необходимую ловкость и овладеть мастерством? На каждом шагу он рискует и своими деньгами, и свободой, а в иных случаях — жизнью. Ты же приходишь сюда, как святоша, ты вооружён до зубов и своей почтенной репутацией и секретным почтовым адресом. Если ему удастся заполучить твои денежки, ты вопишь: караул! полиция! Если же счастье на твоей стороне, ему приходится закладывать свой серый костюмчик, чтобы купить себе ужин, — при этом он молчит и не жалуется. Мы с мистером Таккером хорошо раскусили тебя, — говорю я, — и приняли меры, чтобы ты получил по заслугам. Давай сюда деньги, ты, травоядный ханжа!»

На людей часто «находит затмение, когда они не вполне понимают систему гуманности и нравственной гигиены» драев.

Между тем всё просто. Драй сам творец своей морали. Чужая моральная конструкция рассматривается им исключительно в качестве материала для собственной постройки. Неважно, насколько авторитетен её творец — в этой области авторитетов для него не существует. Он без угрызений совести разбирает Парфенон и строит цементный заводик… или католический собор из ацтекского храма… или светлое будущее из обломков старого мира. Впрочем, последнее бывает редко. Драи невысокого мнения о людях (в том числе и о себе), поэтому прощают людям очень многое (в том числе и себе). Они не любят революций, поскольку не верят в способность людей перемениться. А раз так, зачем весь этот шум и реки крови? Коммунизм так коммунизм, капитализм так капитализм, что под ногами валяется, то и используем… отсюда следует неизбежное мнение о конформизме драя и отсутствии у него принципов. А вот и нет.

У драя полно принципов. Его моральная постройка окружена полем, на котором разбросаны невидимые миру принципы, оформленные под грабли. Разложены они по этически-хаотической системе, неподвластной логическому объяснению. Один только драй знает, где и как они рассредоточены. При этом он уверен, что грабли видят все, и удивляется, услышав вопль очередного ушибленного. И даже несколько негодует на слепошарых окружающих.

Ещё у драя есть привычка прикапывать интересные принципы про запас. Да, вот сейчас этот принцип ни к чему, но подумать стоит. Драй забрасывает его соломой и забывает о спрятанном. Трудно глядеть без сострадания на драя, наступившего на прикопанный принцип. Впрочем, некоторые смотрят со злорадством — и зря. Ошеломить драя морально так же просто, как утопить рыбу в воде. Вот он уже оправился от потрясения и пристально смотрит на новенькие грабли, прикидывая, как употребить их в своей моральной постройке. Возможно, это флюгер, или упор для двери, или громоотвод. Или флагшток, на котором будет развеваться новое знамя.

Всё равно. Грабель нет, Нео. Мы все в Матрице. Какой её придумаешь, такой она и станет.