Очередной фик про горячих арабских парней

[mastiel]

Таки бечено)

Автор:  [Мастер добрых дел]
Бета:  Rodya Edel
Фандом: Assassin’s Creed
Название: Один вечер, как раньше
Жанр: слэш, романс
Рейтинг: переR
Пейринг: Альтаир/Малик
От автора: Ну не отпускает, чудо-трава!
Дисклеймер: Все – создателям

Малик пропал. Альтаиру сообщили об этом сразу по прибытии в Дамаск, где он хотел перехватить Аль-Саифа по дороге в Масиаф. Он обещал вернуться через час, но время уже давно перевалило за полдень, а Малик не возвращался с обещанной картой.
Ла-Ахад сразу побежал искать его. Через два часа он уже отчаялся найти своего старого друга, как ему на голову упал окурок. Альтаир поднял голову и увидел знакомую фигуру на вершине одной из башен. Подъем не занял много времени.
- Ты меня перепугал до полусмерти, - Ла-Ахад положил Малику руку на плечо. – Как ты вообще сюда взобрался?
Аль-Саиф просто указал на дверь позади себя:
- Я украл у стражника ключ.
- И что ты тут делаешь? – спросил Альтаир.
- Хотел вспомнить старые времена, - ответил он, все еще глядя на Дамаск с высоты. – Мне уже не полазить по башням, как раньше.
Ла-Ахад вдруг улыбнулся.
- Так чего ты ждешь? – спросил он.
Малик непонимающе обернулся на него.
- Прыгай, - пояснил Альтаир. – Пойдем, прогуляемся по крышам, как раньше. Я подстрахую.
- Мне нужно занести карту, - отмахнулся Аль-Саиф.
- Или ты прыгаешь, или я тебя сброшу, - пригрозил Ла-Ахад. – Ты же сам хотел. Или тебе просто хочется пострадать над своей несчастной судьбой?
Этот укол был болезненным, но действенным. Малик вздохнул и последний раз взглянул на город в лучах закатного солнца, а потом все же аккуратно встал на край. Ветер трепал полы его плаща, а Аль-Саиф по крупицам вспоминал это чувство перед прыжком веры. Он медленно расставил руки в стороны и рухнул вниз.
Незабываемое чувство полета и ветер словно открыли в нем второе дыхание. Глава бюро мягко приземлился в стог сена и быстро вылез. Альтаир глянул вниз, а потом прыгнул следом. Движения ассассина были отточенные, выверенные, ведь он каждый день проделывает это. Ла-Ахад почти беззвучно приземлился в стог и тут же вылез из него.
- Не отставай, - усмехнулся Малик и побежал по улочке к ближайшей лестнице.
Альтаир улыбнулся и бросился следом. Он быстро нагнал своего друга, но Аль-Саиф не желал просто так сдаваться, все-таки ноги у него все еще были целы. Началась дикая гонка по крышам, во время которой Малик наконец-то разработал свои ноги, уже отвыкшие от такой беготни. Ассассины резво перескакивали с одного края на другой, иногда грозя упасть.
Все же Альтаир перегнал его, сделав затяжной прыжок через широкую улицу. Малик замер на краю, не решаясь, ведь с одной рукой ему будет трудновато уцепиться.
- Давай, я поймаю! – крикнул с той стороны Ла-Ахад.
Аль-Саиф усмехнулся, сделал несколько шагов назад, а потом побежал, оттолкнувшись сапогом от самого края. Он не долетел всего ничего, но Альтаир крепко ухватил его за одежды, затаскивая на крышу и не позволяя упасть. Малик вцепился в плечи ассассина, отходя от кромки крыши, и вдруг услышал тихий смех.
- Что? – возмутился Аль-Саиф.
- Давно не видел тебя таким, - улыбался Ла-Ахад.
Они стояли в тени башни, а улицу внизу заливал ярко-оранжевый закатный свет. Воздух уже немного остыл, поэтому капли пота на лице холодили кожу. Малик уже отвык от таких нагрузок. А у Альтаира даже не сбилось дыхание.
Ассассин мягко прижал Аль-Саифа к стене и забрался рукой ему в волосы. Малик улыбнулся и стащил рукой капюшон с головы Альтаира. Без него он видел Ла-Ахада не часто. Его волосы были светлее, чем у каждого в братстве, не считая седоволосых стариков. Среди черных макушек арабов его светло-каштановая шевелюра была заметнее всех. Альтаир вообще всегда выделялся, но при этом умело скрывался в тени. Но если он хотел, чтобы его заметили, то его уже невозможно было забыть.
Аль-Саиф знал Альтаира с детства, и многие значительные события его жизни всегда так или иначе были связаны с Ла-Ахадом. Как плохие, так и хорошие.
Пальцы ассассина скользнули по обрубку левой руки Малика. Иногда очень плохие.
А потом он все же мягко поцеловал его губы.
Иногда самые прекрасные.
Солнце опускалось все ниже, будто бы вместе с Альтаиром, который уже переместился к шее Аль-Саифа. Именно тогда Малик заметил стоящего к ним спиной стражника. В любой момент он может обернуться и заметить их. Это был шанс.
Аль-Саиф аккуратно вытащил из пояса Ла-Ахада ножичек. Альтаир заметил это и удивленно вскинул взгляд. Малик прижал ему палец к губам. После чего прицелился и бросил. Размах был небольшой, но стражнику хватило. Все же теперь правая рука у Аль-Саифа работала за две, и силы в ней хватало. Ассассин даже не стал оборачиваться, просто улыбнулся:
- Совсем как раньше, да?
- Еще не совсем, - ответил Малик, хитро стрельнув взглядом на соседнюю крышу.
Альтаир повернулся и заметил там стог сена.
- В прошлый раз ты так громко стонал, что мне пришлось зажимать тебе рот рукой, чтобы нас не заметили стражники, - вдруг вспомнил Ла-Ахад.
- Ты, кажется, забыл, что стонал как раз таки ты, а рот зажимал тебе я. У меня даже шрам от зубов остался. Правда я не могу его показать, - его культя немного дернулась, словно он хотел все же продемонстрировать шрам.
Почему-то из-за этого Малик немного поник, и Альтаир заметил это. Поэтому он слегка пригнулся к его уху и прошептал:
- Тогда идем, я оставлю тебе новый.
Губы Аль-Саифа расплылись в усмешке. Он вдруг резко поцеловал ассассина, вывернувшись из его объятий, и резво вскочил на балку, перебегая на другую сторону. Альтаир не заставил долго себя ждать.
Небо уже потемнело, когда Малик толкнул Ла-Ахада в стог сена, нависнув сверху. Аль-Саиф скучал по этому чувству, когда они на открытом месте нагло целуются, сбрасывают одежду. Скучал по запаху свежего сена и теплой арабской ночи. Только отсутствие руки напоминало ему, что они в настоящем. А пальцы Альтаира, скользящие по его обнаженному торсу заставляли забыть и об этом. Обо всем.
Ла-Ахад не позволил ему снять синий халат. Ассассину нравилось, как обнаженная кожа Малика сочетается с этим цветом. Особенно на фоне набирающей силу луны в темном небе Дамаска. Аль-Саиф упирался голыми коленями в сено, а рука уверенно оглаживала грудь Альтаира. В районе живота Малик остановился у свежего шрама от ножа Аль-Муалима, но потом продолжил свой путь.
Ла-Ахад наблюдал. Он не мог оторвать взгляда от лица Малика. За этот вечер в нем что-то изменилось: разгладилась морщинка на лбу, волосы были растрепаннее обычного, даже немного мутные глаза прояснились. Альтаир не мог не улыбаться. С каждым годом Аль-Саиф становился все красивее.
Малик заметил его улыбку.
- Что? – недоуменно спросил он.
Вместо ответа Ла-Ахад притянул его за халат и поцеловал. Ему не хотелось больше ждать.
Альтаир никогда не говорил об этом, но Малик сводил его с ума в такие моменты. Когда он тихо выдыхает от первого проникновения, как выгибает спину и закрывает глаза. Его губы шевелятся, словно он что-то говорит. Но ассассину не нужно было это говорить, потому что от одного этого вида он начинал постанывать от возбуждения. Рот Ла-Ахада накрыла рука, а Аль-Саиф одними губами проговорил: «Тише». Альтаир смотрел из-под прикрытых век, а потом опустил левую руку Малику на бедро, правой сжимая его член у основания, вырывая тихий стон. Аль-Саиф двигался плавно, неспешно, растягивая удовольствие. Он хотел, чтобы эта ночь не кончалась как можно дольше. Время вокруг них замирало, сено кололо колени, а Малик кусал губы. Ассассин приоткрыл рот, впуская пальцы Аль-Саифа в рот, от чего тот все же сдался, наращивая темп.
Альтаиру хотелось запечатлеть эту картину в своей памяти навсегда: обнаженный Малик в одном лишь халате ассассинов седлает его бедра, позади него ночное небо, четверть луны и темная башня Дамаска, а мир вокруг пахнет свежим сеном. И наслаждение начинает накатывать волнами, заставляя Ла-Ахада постанывать все громче. Аль-Саиф даже тогда не теряет контроля, снова полностью зажимая рот ассассина.
Эта ночь стала подарком для обоих. Малик чувствовал, как зубы Альтаира сжимаются на его ладони, оповещая о приближающемся оргазме. Ла-Ахад же все еще не мог оторвать взгляда от Аль-Саифа, хотя глаза его слезились. Он закрыл их лишь тогда, когда наслаждение достигло пика.
Немного придя в себя, Малик убрал руку с губ Альтаира, осматривая маленькие, противно болящие ранки.
- Ты это специально? – спросил Аль-Саиф.
- Заживет, не переживай, - отмахнулся Ла-Ахад.
Малик встал с колен, собирая и надевая свои вещи. Ассассин быстро застегнулся, наблюдая, как управляется с этим процессом Аль-Саиф. Закончив, тот подошел к развалившемуся на сене Ла-Ахаду и протянул ему руку. Альтаир только улыбнулся, схватил ее и потянул на себя, заставляя Малика рухнуть в его объятия. Все бы ничего, если бы вдруг что-то под ними не хрустнуло. Через несколько секунд оба они полетели вниз.
На несколько мгновений они потеряли сознание, а потом начали приходить в себя. Сено немного смягчило падение, но голова все равно кружилась. Малик встал с тихо стонущего Альтаира и подал ему руку.
- Как мы только сразу не провалились… - Ла-Ахад потирал плечо.
Вдруг они услышали крик:
- Вон там! Я слышал что-то!
- Стража, - сразу понял Аль-Саиф.
Они выбрались из дома и тут же столкнулись лицом к лицу с отрядом стражников.
- Упс… - выдохнул Альтаир.
- Это же… ассассины! – понял один из них. – Сотня монет тому, кто их поймает!
Малик и Ла-Ахад, не сговариваясь, бросились бежать прочь. В спину им кричали стражники, но они быстро свернули и взобрались на крышу.
- Нужно укрытие! – крикнул на бегу Альтаир.
- Вон там, - Аль-Саиф указал на соседнюю крышу.
Они сделали еще петлю, чтобы запутать уже взобравшихся наверх стражников, и быстро забрались в небольшой сад на крыше, переводя дух. Услышав, что стража ушла, они посмотрели друг на друга и рассмеялись.
- Как смотришь на ночную поездку в Масиаф? – улыбаясь, предложил Альтаир.
- Занесу карту и можно ехать, - кивнул Малик.
- Я возьму лошадей и буду ждать тебя на выезде.
Ассассин вдруг снова приблизился к нему, мягко целуя. Аль-Саиф ответил, напоследок лизнув шрам на губах Ла-Ахада.
- Я счастлив снова видеть тебя таким, - улыбнулся тот.
- Каким? – поинтересовался Малик.
- Таким, как раньше. Живым.
После чего они разошлись своими путями, чтобы снова встретиться вскоре.
Один вечер, как раньше, был нужен Малику, чтобы вспомнить.
Один такой вечер вместе нужен был им обоим, чтобы не забывать.