[mastiel]

Море пиздежа и воплей

Господи, йуные авторы с фикбука и их фонаты меня просто добивают. Ни логики, ни черта вхарактерности, от главной пары фика автор вообще куда-то ушла, да еще Мэрю-Сью впихала, никаких объяснений почему эти вместе, когого хуя самый нэжный из них топ... бляяяять Нет, на фикбуке есть хорошие фики, хорошие авторы, но они просто вымирают, а хожу я туда из-за удобства общих тэгов по фандомам. Есть все, но, как говорится, иногда себе дороже. Редкие фандомы просто страдают от нехватки в них вменяемых опытных слэшеров. Или матерых яойщиц, хотя среди тех самых яойщиц в основном одни деффачки. И пора бы уже научиться понимать, где разделяются яой и слэш. На мой конкретный и невъебически логичный взгляд, к яою относится только анимешные произведения яойного собственно характера, но когда яоем называют сериальный слэш или че-то подобное, мне сблевать хочется. Как по мне это просто путаница в названиях. Я, конечно, как-то спорил до хрипоты на эту тему с человеком, который все подряд называет яоем, но блин в моем понимании слэш даже звучит эстетичне. Короче дохлая тема.
Возвращаясь к теме, я провел около часа втупляя в Шоу Гаффи Гаффа, после чего хотел удовлетворить свое накуренное кальяном сознание слэшиком по Ильичу и Вове, но как говорится нихуяшеньки, помимо того, что я выше описывал. Блять, хоть регистрируйся на фикбуке и пиши аффторшам простыни о том, какие они охуительные. И главное как будто кроме меня сказать нечего. Чем дольше будете позволять хвалить йуных аффторш, тем медленнее они будут расти. Из-за нашего бездействия и лени модеров на том же фикбуке нас заполонил убогий фанфикшен полный нелогичности и левых Мэрий Сью.

Зарисовка по Гаффи Гаффу от меня. Если помните, народ жаловался, что 7я серия 1го сезона долго не выходила.

Автор: [Мастер добрых дел]
Фандом: RPS по Шоу Гаффи Гафа
Название: Поддержка
Жанр: романс, слэш
Рейтинг: PG-13
Пейринг: Илья/Вова
От автора: зарисовка написана с утра, лень было вычитывать, сорь
Дисклеймер: люди свои собственные

Так вот...

- Снято! - сказал оператор и буркнул: - Наконец-то...
"Слава богу", - вздохнул Илья, потирая щеки.
- Настроение плохое, - скорее констатировал, нежели спросил Вова.
- Устал кривляться, слишком много плохих дублей, - хмыкнул Ильич.
- Говорю же, настроение плохое, - улыбнулся его партнер. - Пойдем чайку перекусим.
- Да, неплохо бы, - кивнул Прусикин в ответ.
Оператор закрыл своим ключом, они услышали это, когда чайник скипел. Подобно многим видеоблоггерам они снимали дома, а записывали песни уже на студии. Запись должна была быть на днях, но если бы было что записывать. У Ильи последнее время не было настроения делать выпуски. Беседин это заметил еще вчера, поэтому работа над следующей серией так затянулась.
- Всемирная тоска или что-то конкретное? - поинтересовался Вова, глядя, как Прусикин разливает чай.
- Если б я знал, - ответил он.
- Ты даже треки не сочинял уже три дня, вся работа встала, - продолжал его партнер.
- Да знаю! Хоть сценарий осилили, - начинал злиться Илья. - Ты бы сам что-нибудь сделал хоть раз!
По тесной кухне быстро распространилась усталая злость Пусикина, но почему-то Вова не воспринимал ее.
За то время, пока они снимали квартиру вместе, он уже привык к этим антитворческим всполохам и научился их не воспринимать. Он смотрел снизу вверх на светлую макушку и понимал, что Илья давно уже сделал чай, но просто стоял, отвернувшись, чтобы успокоиться и не сказать лишнего. Беседин знал, это поможет не так надолго, как его партнеру казалось. Это всегда было его промашкой и выливалось в громкие маты и уничтожение зарисовок по шоу. А иногда начиналось самое плохое:
- Вов, ну чем мы, черт возьми, занимаемся? Это же какой-то долбанный бред... - сказал Илья, даже не оборачиваясь.
Он снова тяжело вздохнул, а потом подхватил чашки, разворачиваясь к столу. И вздрогнул, чуть не разлив чай себе на руки. Беседин стоял рядом, лицо его было расслабленным, на нем была легкая улыбка. Илья на автомате освободил одну руку, поставив чашку обратно на столешницу кухни. Вовремя, Вова попытался приблизиться. Прусикин все так же автоматически отступил, упершись в стену, покрытую зеленоватыми обоями. Но это не остановило его партнера, он все равно оказался в считанных сантиметрах от Ильи.
- Вов, у меня вообще-то кипяток в руках, - то ли предупредительно, то ли угрожающе, сказал тот.
- Я знаю, - еще шире улыбнулся он.
То, что последовало дальше, заставило Прусикина отвлечься от своей тоски и вздрогнуть от удивления. Беседин аккуратно прижался к нему и поцеловал. Нежно, мягко. Он всегда таким был, с непривычно высоким голосом, смешной, выдающий странные интонации, и главное вечно улыбающийся. И он почему-то даже не удивился, почувствовав, как рука Ильи прижала его к себе еще теснее, а по губам прошелся чужой язык. Вова приоткрыл рот, позволяя углубить поцелуй, легко отдавая инициативу. Их прервал только резкий звук битого стекла и кипяток, ударивший по ступням.
- Ай, - Прусикин подпрыгнул, вставая на цыпочки, Вова отошел назад.
Они переглянулись, а потом Беседин сказал:
- К счастью, - и снова улыбнулся.
- Может, ну его, этот чай? - спросил Илья, тоже улыбнувшись, но по-другому, хитрее.
Когда они зашли в зал, где обычно снимали шоу, то Ильич почти повалил Вову на ближайший диван, снова целуя, пробираясь рукой под майку.
- Знали бы наши подписчики, - хохотнул Прусикин.
- Сделаем потом выпуск про гомофобию, - заулыбался Беседин.
- Можешь же, когда захочешь.
- Забудь о шоу, хотя бы сейчас.
Больше Илье ничего не хотелось говорить. Только целовать, раздевать, оглаживать.
Да, Вова мало чем помогал в шоу, помимо своего участия. Изредка встревал в сценарий, в текстах песен и музыке он почти ничего не понимал, но он всегда был при работе. Он был поддержкой. Той самой, когда один в поле не воин. Только он мог успокоить снова впавшего в тоску и творческий ступор Илью, утаскивал его спать, когда было уже даже слишком поздно для работы, всегда первым оценивал написанные тексты, идеи и музыку. Он был тем, кто был рядом с чашкой чая и улыбкой наготове. Прусикин знал, без Беседина никакого шоу бы не было. Поэтому он не оттолкнул такой нежный, но уверенный поцелуй. Вова знал его наверное лучше, чем самого себя, и знал, что пришло время уже раскрыть зреющее внутри чувство влюбленности. Они и так уже давно живут как семейная пара.
Только вот поцелуи, стоны и небрежно сброшенная одежда были у них впервые. Но явно не последний раз.