Внезапный ассассино-слэш с утра

[mastiel]

Автор:  [Мастер добрых дел]
Фандом: Assassin’s Creed
Название: По старой дружбе (я так и не придумал нормальное название, пусть пока так)
Жанр: слэш, зарисовка
Рейтинг: PG
Персонажи: Макиавелли/Ла-Вольпе
От автора: Писалось в порыве. Очень хочу что-то более внятное по ним, но пока как есть.
Дисклеймер: Юбисофт имеет все и всех.

Лис не сдержался. Наплевал на все: на осторожность, на свои правила, на слова Эцио, на взаимоуважение и дружбу, которые связывали их с Макиавелли. Но разве не он сам первый наплевал на них?
– Ты становишься неосмотрительным.
Ла-Вольпе выходит на свет, обращая на себя внимание.
– Я знал, что это ты, – отвечает Никколо, отрываясь от чтения письма.
– Откуда? – спрашивает вор.
– Только ты знаешь, где я живу, – легко усмехается философ.
– Неужели? – фыркает лис. – Неужто твой друг, Чезаре Борджиа, еще не в курсе чего-то?
– На что ты намекаешь? – голос Макиавелли становится серьезнее.
– Хватит этих игр! – возмущается Ла-Вольпе. – Я знал, что эти твои встречи с Чезаре до добра не доведут! Ты предал ассассинов!
– Это ложь. С чего ты вообще это взял? – Никколо откладывает письмо, его брови сдвигаются на переносице.
– Я сам видел, как кто-то из солдат Борджиа передавал тебе письмо. Да и кто не знает о твоем отношении к Чезаре? «Я не вижу в этом человеке ни единого изъяна» – так ты говорил? – Лис делал все больше шагов к старому другу, все его естество пылало от злости.
– Это ничего не доказывает, Вольпе! Мы знаем друг друга уже давно. Как ты мог подумать?... – его прерывают на полуслове:
– Ты уже забыл о нашей цели? Чем Чезаре так тебя очаровал? Славой? Деньгами? Властью? Или может своей знаменитой похотью? – вор остановился лишь когда оказался на расстоянии вытянутой руки от Макиавелли.
Брови философа вскинулись после слов друга. На лице его заиграла усмешка.
– Ты ревнуешь, Лис?
В ту же секунду Ла-Вольпе схватил друга за ворот и прижал к стене. Никколо почувствовал, что ему в ребра упирается нож.
– Не смей смеяться надо мной, предатель! Ты был единственным, кому я доверял свои тайны. Я знал, чувствовал, что не следовало. Как ты мог так поступить со мной?! – рука, в которой вор держал нож, дрожала от злости.
Философ сразу же снова стал серьезным.
– Я клянусь тебе снова, что унесу эти тайны с собой в могилу. Я не предавал ассассинов. И я не спал с Чезаре.
Макиавелли смотрел Лису прямо в глаза, его голос был спокоен.
Молчание застыло на острие ножа. Блики одинокой свечи на столе отражались в глазах философа.
– Я не предавал тебя, Фабрицио, – на грани шепота сказал Никколо.
Звучание давно забытого имени заставило Ла-Вольпе замереть на вдохе.
– Я знаю, что заставил тебя сомневаться, но прошу, доверься мне снова, Фабрицио. Убери нож, – Макиавелли легко коснулся пальцами плеча вора, чувствуя, что былое напряжение уже ушло.
Спустя секунды Лис аккуратно убрал оружие в ножны, а после медленно приблизился своими губами к чужим, ловя выдох. Легкий и аккуратный поцелуй, после столького времени вдали друг от друга, быстро перешел в более страстный.
Ла-Вольпе первым прервал его.
– Я все еще не простил тебя, Никколо, – сказал Лис. – Я доверюсь тебе по старой дружбе, но это лишь отсрочка. Когда я узнаю правду, тогда и решится твоя судьба.
Он во мгновение ока оказался на балконе и исчез, не прощаясь. Макиавелли лишь облизал свои губы, закрыл двери балкона и вернулся к письму. На лице философа была довольная улыбка.
После стольких лет их страсть ничуть не угасла.