Бьякуренские драбблы =)

[mastiel]

решил вот повыкладывать)) драбблов у меня море и на самые различные темы/заявки (это мы так веселимся иногда, когда мне подкидывают какую-нибудь дикую фразу и пейринг, а я должен написать что-то в течении максимум получаса, хотя некоторые я просто сам писал)) короче погнали =)
(обычно перед драбблом идет пейринг, фраза,а за ней имя заказчика. если имени нет, то значит это авторский бред))


Ренджи/Бьякуя, "А что на десерт?" для Essfa

Кто бы знал, но Кучики Бьякуя действительно неплохо готовил, хотя блюда у него получались... своеобразные. Вспомнить только печенье в форме чего-то совсем непонятного. И вот как-то Бьякуя пригласил Ренджи на ужин.
- А вы сами готовить будете? - заинтересовался Абарай.
- Почему бы и нет... - пожал плечами рокубантай-тайчо.
И вот Ренджи с нетерпением ждал обещанного ужина. Он вообще не знал, чего сейчас хочет больше - опробовать блюда от Кучики Бьякуи или самого Кучики Бьякую. Вышеупомянутый разогнал всех слуг, решив обслуживать своего гостя лично.
Первым, что подал Бьякуя, был какой-то салат с кедровыми орешками сильно политый соевым чесночным соусом. Тут-то Ренджи вспомнил, что капитан очень любит острые блюда. Потом замелькало одно, второе, третье... Красное вино, которое подал Кучики к ужину убывало на глазах - Абарай пытался залить пожар в горле, чтобы не рыгать огнем и не шокировать Бьякую своими манерами. На глаза наворачивались слезы, но чтобы не обижать любимого капитана Абарай упрямо ел все, что ставил перед его носом Кучики. Под конец он уже начал привыкать и к васаби, и к имбирю и к особо острым специям из Китая, но понимал, что горло будет долго саднить, словно бы при сухом кашле.
- Тебе понравилось, Ренджи? - спросил Бьякуя, смеривая лейтенанта пытливым взглядом.
- Да-да! Все было очень... - он сдержался чтобы не кашлянуть и на глаза выступили слезы, - вкусно...
Последнее слово он произнес каким-то жалким, сдавленным голосом.
- Вот как... - Кучики улыбнулся. - Ну, впереди тебя еще ждет десерт...
- А что на десерт? - несколько обреченно спросил Абарай.
Бьякуя улыбнулся еще коварнее и поднял взгляд на рокубантай-фукутайчо.
- Дотерпи до спальни, Ренджи. Там тебя ждет твой десерт.
Абарай тут же расплылся в улыбке. Весь проглоченный им ужин стоил такого десерта.
- Ты же не думал, что все будет так просто, Ренджи? - подмигнул Бьякуя.

Ренджи/Бьякуя, Рукия, «Мне нужен совет» для Маняши

- Ренджи… - Рукия нерешительно подошла к другу детства.
- Что такое? – спросил Абарай, пересматривая какие-то бумаги. Работы было столько, что он даже не успел удивиться, что Кучики-младшая пришла в офис шестого отряда прямо посреди дня.
- Нии-сама же нет сейчас? – спросила она.
- Нет, он отлучился по делам, - ответил Ренджи.
- В общем… мне нужен совет, - серьезно сказала Рукия.
Абарай оторвался от бумаг.
- Что-то случилось? – забеспокоился он.
- Не то чтобы случилось…
- Выкладывай давай! – полностью сосредоточил внимание на подруге рокубантай-фукутайчо.
- Недавно в комнате нии-сама я случайно нашла рыжие волосы, а потом… увидела, как он ночью целовался с какой-то высокой рыжеволосой девушкой… я конечно очень рада, что нии-сама кого-то нашел, но уж больно любопытно кто она… ты случайно не знаешь?
Ренджи с минуту соображал, что за высокая рыжеволосая девушка могла целоваться с его капитаном, а потом… стыдливо покраснел. Чудеса, что Рукия его не узнала…
- Почему бы тебе самой не спросить у Кучики-тайчо? – вдруг отвел взгляд Абарай.
- Издеваешься?! Как я могу такое спрашивать у нии-сама! – она пригляделась к другу. – Ты что-то скрываешь…
От ответа Ренджи спас вернувшийся капитан.
- Кучики-тайчо, чаю? – тут же подскочил Ренджи.
- Да, пожалуй. Сегодня жду тебя в поместье как обычно… - тут Бьякую привлекла фигура сестры, на лице которой вдруг отразилось небывалое озарение. - Здравствуй, Рукия. Ты по делу?
- Нет-нет, она уже уходит, - Ренджи подхватил подругу, которая удивленно лупала глазами и сопроводил ее до двери.
- Ренджи! Так это… - полушепотом начала она.
- Увидимся, Рукия! – и закрыл фусума, облегченно выдохнув. Капитан уже скрылся в кабинете и Абарай пошел делать чай. У него еще было немного времени, чтобы все объяснить Рукии.

Ренджи/Бьякуя, "Верю" для Essfa (флафф полнейший )

Ветер трепал верхушки деревьев, заставляя их ронять белые шапки. Зима выпала снежная, что весь Сейрейтей утоп в снегу. А Бьякуя, как и обычно в это время года, простудился. Поэтому шмыгал и чихал большую часть рабочего времени. Ренджи же заботливо отпаивал любимого тайчо горячим чаем.
- Кучики-тайчо, может возьмете больничный? - на третий день не выдержал Абарай.
- Перестань, это обычная простуда, - отмахнулся Бьякуя.
- Но тайчо! Нельзя работать в таком состоянии! Давайте я сгоняю в четвертый. Унохана-тайчо что-нибудь посоветует...
- Я же сказал - это не имеет значения. Ты не веришь мне, Ренджи?
- Верю, но все же...
- Вот и хорошо. Не отвлекайся от работы. Квартальный отчет сам себя не напишет.
- Есть, тайчо, - Ренджи как-то угрюмо посмотрел на Бьякую.
"Вечно он так, - вздохнул Абарай. - Стоит проявить заботу, он тут же прячется в свою раковину. Разве это отношения? Что он хочет своим упрямством доказать?"
Кучики в очередной раз чихнул. Да что же это такое? Ренджи подскочил со своего места, перекинул удивленного капитана через плечо и ушел в шунпо. Меньше минуты спустя они уже были на территории поместья Кучики.
- Что ты вытворяешь, Ренджи? - возмутился Бьякуя.
- Сидите дома. Если так хотите, то я вам и ваш отчет принесу. Только сидите дома и ждите меня, - и снова ушел в шунпо. Рокубантай-тайчо хотел возмутиться вслед, но только снова чихнул и шмыгнул в теплые помещения.

Ренджи вернулся буквально через час. Скомандовал слугам принести одеял, таз горячей воды и чай. Те беспрекословно подчинились. Абарай был частым гостем в этом доме. Вскоре Бьякуя, завернутый в одеяла, пил чай с малиной (которую Ренджи достал неизвестно где) и грел ноги в тазе с водой - то есть лечился старыми добрыми руконгайскими способами. Ренджи сидел рядом и дописывал квартальный отчет, одновременно следя, чтобы Кучики до конца прошел весь курс терапии.
- Тебе лучше, Бьякуя? - спросил Абарай.
- Да, намного, - кивнул он. Уже темнело, они укладывались спать. Лейтенант как обычно собственнически прижал к себе любимого капитана. Ренджи был горячим, лучше всякой грелки, так что лечение продолжалось и сейчас.
- Видишь? А ты мне никогда не веришь.
- Да верю я, верю, - улыбнулся Кучики.

Ичиго/Рукия, Ренджи/Бьякуя, "Сколько можно?" для Маняши

Бьякуя в этот раз вернулся раньше обычного и снова уловил какие-то странные отголоски реацу на территории поместья которые быстро выветривались. И как обычно они шли из комнаты сестры и уходили к воротам сенкаймон ("коридор" от Общества Душ к Генсею прим. авт.) Проверяя свою догадку, Кучики-старший отправился к Рукии. Она спешно прибирала в комнате и застыла, увидев брата.
- Нии-сама...
- Сколько можно, Рукия? - вздохнул Бьякуя. - Может, перестанешь вот так гонять рыжего реоку? Это уже совсем по-детски скрывать отношения, о которых все равно все знают...
- Не раньше чем вы, нии-сама, не перестанете гонять бедного Ренджи каждую ночь по колючим кустам через забор туда и обратно. По-моему тоже не стоит скрывать отношения, о которых уже давно говорит весь Сейрейтей! - скрестила ручки на груди Рукия и хитро улыбнулась, глядя в глаза удивленному брату.

недоБьякуРен, Юмичика, Иккаку "Ммм... ниче так подшутили..." для Катен и Маняши совместно

- Что с ним? - спросил Иккаку.
- Я не уверена, но, наверное, обморок, - сказала офицерша четвертого отряда.
- Юми, теперь рассказывай. Это было, пока я спал?
- Да кто ж знал-то?! - возмутился Аясегава. - Сегодня же первое апреля!
- Я сказал, не оправдывайся, а рассказывай.

Утро Абарая началось как обычно. Встал, окунул голову в бочку и только потом заметил, что как-то тихо на территории всегда шумного одиннадцатого.
- Эй! Народ! - окликнул всех Ренджи. Ответа не было. Он прошелся по казармам и не нашел ни единой живой души. Кроме одной... Аясегава вылетел из комнаты с дикими глазами и начал:
- Все! Все! Да как так?! - начал стенать он.
- Юмичика-сан, что такое? - удивился Абарай.
- Их всех! Забрали-и-и-и-и! - заныл Аясегава. - Ты должен мне помочь!
- Объясните толком, что такое?! - возмутился Ренджи.
- Они всегда говорили, что Зараки-тайчо плохо управляет отрядом, хотели его расформировать, я сам слышал! А теперь бац! И нету никого! Ты должен мне помочь!
Бессвязная речь Аясегавы скрутила мозги шестого офицера в морской узел и затянула.
- Что сделать-то надо? - перешел к сути Ренджи.
- Идем-идем! - Юмичика потянул Абарая к воротам. - С утра придет инспекция, чтобы раздать казармы разным отрядам, но ты не пускай. Что хочешь делай, но не пускай! Продержись сколько сможешь!
- Хм...
- А еще завяжи глаза! Тебе нельзя смотреть тому, кто придет в глаза, - Юмичика быстро стянул бандану ему на глаза и затянул потуже. - Стой здесь!
И оставил Ренджи посреди улицы. Абарай честно мало что уловил из речи пятого офицера, но раз сказали не пускать - значит не пускать. И словно по волшебству послышались легкие шаги. Абарай вслепую ухватил прохожего за рукав и остановил.
- Что такое? Мне нужно сюда, - оповестил голос из темноты.
- Нельзя.
- Почему?
- Просто нельзя.
Ренджи услышал вздох.
- Видите ли… как вас там зовут...
- Абарай Ренджи, шестой офицер одиннадцатого отряда.
- Да, господин шестой офицер, я пришел по очень важному вопросу.
- Велено не впускать.
- Кем?
- Вышестоящим должностным лицом, - выкрутился Абарай.
- Однако я должен...
- Да что не понятного - нельзя. Сказали же! - возмутился Ренджи.
Последовала пауза.
- Господин шестой офицер, - голос стал жестче. - Может, снимете повязку с глаз?
- Не положено. Так нужно, - Абараю что-то в этом голосе не понравилось. Очень не понравилось.
- Мне что, придется применить силу?
- Применяйте! - Ренджи вытащил меч. Как он собирался драться вслепую, было интересно. Но тут какая-то неведомая сила, словно огнем обожгла его, заставив упасть на стоящего чуть впереди собеседника. И сила эта была, конечно, огромная реацу капитана одиннадцатого - ее спутать невозможно. А тело под Абараем было неподвижно.
- Ой, Кенпачик, смотри! Совсем обнаглели, прямо на улице не понятно чем занимаются!
Ренджи почуял неладное и легким движение руки сдернул повязку, чтобы встретиться взглядом с фиалковыми глазами. Все тело свела судорога...
- Кучики-тайчо...

- А отряд где был?
- По патрулям почти всех разослали. Говорят, у нас отряд бездельничает много, - пояснил Юмичика. - Откуда я мог знать, что там будет именно Кучики-тайчо и что Ренджи до дрожи его боится?
- Он его не боится, - вздохнул Мадараме. - Ниче так пошутили. Кучики его теперь в отряд берет лейтенантом. Когда отлежится, обрадуем.
- Да его снова может удар хватить...
- Разве что от счастья.

Ренджи/Бьякуя «Еще!»

Удар. Стон.
- Еще...
Удар. Всхлип.
- Сильнее...
Удар. Стон.
- Еще глубже...
Капелька пота скатывается со лба, дыхание неровное. Удар.
- Тайчо, может хватит? - почти жалобное.
- Нет. Еще!
Удар. Всхлип. Удар...
- Теперь все?
- Да, спасибо, - Кучики улыбается. Абарай только вздыхает.
- В следующий раз когда вам надо будет "просто забить гвоздь" зовите кого-нибудь другого, - фыркнул Ренджи. - Я же не знал, что у вас столько картин... и что стены такие крепкие.
- Ну что ты. Никому другому я это дело не доверю, ты же знаешь. Это картины моей сестры.
Ренджи только еще раз вздыхает и прощается с капитаном. С молотком он никогда не дружил. Занпакто да, а вот молоток... теперь кисточку он как минимум неделю держать не сможет. Пальцы отбиты напрочь.

Ренджи/Бьякуя "Причем здесь бараны?!" для Тайчо

- Ренджи, что с тобой творится последнее время... - решил спросить Кучики. Он как мог старался скрыть то, что немного нервничает. Абарай же что-то лепетал на соседней подушке.
- Ты какой-то сам не свой. Раздражительнее обычного, на тренировках совершенно не сосредотачиваешься...
- ...баранов, - дальше следовало какое-то не совсем разборчивое бухтение и снова, - ....баранов...
Абарай полностью игнорировал Бьякую и его это нервировало.
- Слушай, я все понимаю. Я понимаю, что у тебя могут быть свои проблемы, дела, друзья. Однако не стоит так держать все в себе... - Кучики все еще игнорировали.
- ...сто сорок шесть баранов... - бухтел Ренджи.
- Если я в чем-то перед тобой виноват или ты не доволен, то я всегда готов тебя выслушать... - Бьякуя держался из последних сил.
- Три тысячи сто сорок девять баранов-Ичиго... - более внятно пробухтел Абарай. - Три тысячи сто пятьдесят баранов-Ичиго...
- Да твою ж мать, Ренджи! Причем здесь бараны?! - не вытерпел Бьякуя. Ренджи разлепил глаза, сел, вытащил из ушей беруши и оглянулся на насупившегося капитана удивленными глазами.
- Вы чего кричите, тайчо? - удивился рокубантай-фукутайчо.
- Что ты делаешь, Ренджи? Какие еще бараны? - Кучики скрестил руки на груди.
- Бараны-Ичиго... - автоматом ответил Абарай. - В смысле это типа способ, чтобы быстрее уснуть. Нужно считать баранов. Вот я и решил считать, сколько баранов-Ичиго можно мысленно покалечить, чтобы уснуть. Этот придурок напоил меня какими-то энергетиками, что я третий день уснуть не могу!
- Вообще-то в этом случае считают овец, а не баранов, - Кучики снова лег и отвернулся. - Спокойной ночи, Ренджи.
- Спокойной ночи... - удивленно пробормотал Абарай, не понимая, чем обидел любимого капитана. Он лег, одел беруши и продолжил.
- Три тысячи сто пятьдесят один баран-Ичиго... - Бьякуя всеми силами сдержался, чтобы не достать Сенбондзакуру и не закончить все это. А может самому попробовать?
- Один баран-Ренджи, - начал считать Кучики, мысленно зверски кромсая образы своего лейтенанта банкаем. - Два барана-Ренджи, три барана-Ренджи...

недоБьякуРен навеянный голденом про лейтенантские собрания и ячиркин банан))

- Тайчо, я вернулся! - Ренджи радостно распахивает дверь кабинета. - Разрешите предоставить доклад о миссии на грунте!
Бьякуя вскидывает взгляд.
- С возвращением, - холодно приветствует он. - Докладывай.
Абарай начинает докладывать, а Кучики открывает ящик стола, вытаскивая оттуда что-то. Ренджи на мгновение запинается. Обычно Кучики-тайчо всегда сидит, сложив руки, и, молча, слушает его рассказ.
- Продолжай, я тебя слушаю, - говорит ему Бьякуя. - Просто немного проголодался. Ты не против?
- Э-э, нет, - пожал плечами Ренджи. Он служил у Кенпачи, а тот мог слушать доклады совершенно не заморачиваясь, чем в данный момент занимается, хоть в носу ковыряется, хоть колокольчики привешивает на иглы волос. Однако только спустя секунды Абарай увидел, что тайчо чистит банан и снова запнулся.
- Продолжай, Ренджи, - наставлял его Бьякуя. Абарай собрался и продолжил доклад. Глазами он следил, как Кучики сначала его дочистил, потом приоткрыл рот, медленно заглотил часть, потом выпустил немного и откусил кончик. Ренджи вдруг почувствовал, что ему стало жарко. Он говорил уже почти на автомате и не мог оторвать взгляда от Бьякуи. Он продолжал медленно есть, аккуратно обхватывая губами фрукт, словно лаская. Один раз, Ренджи мог бы поклясться, что видел кончик языка, скользнувший снизу вверх. Абарай даже оборвался, а вот Бьякуя нет. Он все так же мучительно медленно ел. Если бы Ренджи не знал своего капитана, то подумал бы, что его соблазняют. Особенно если задуматься, что тот неплохо знал свое дело, а как бы это было приятно и приминительно к себе... Черт. Если он сейчас выдохнет, то точно застонет и сдаст себя с потрохами. Держись, фукутайчо! Вскоре пытка была закончена, Кучики-тайчо дожевал последний кусочек банана и выбросил кожуру в урну под столом.
- Ты закончил? - спросил Бьякуя. Ренджи отмер.
- Д-да, - ответил он.
- Можешь возвращаться к своим делам. Я жду отчет.
- Есть! - и выскочил пулей из кабинета. Сил больше ни на что не было.
Бьякуя только усмехнулся хлопнувшей двери и облизал губы. Как же пригодился этот банан, который он выиграл на собрании лейтенантов... Особенно, когда хочешь довести своего лейтенанта до бешенства. За Ренджи всегда было забавно наблюдать. А дело свое Кучики Бьякуя знал отлично.

Драббл под кодовым названием "Бананный" с Кучики-тайчо в главной роли (тоже как бы недоБьякурен )

Мало кто знал, что даже у такого капитана Готей 13, как Кучики Бьякуя, есть своя маленькая тайная слабость. Рокубантай-тайчо любил детей. И бананы. Детей он полюбил во время своего супружества, потому что их крайне любила Хисана, да и очень мило смотрелась с малышом на руках. Только вот своего такого у Бьякуи так и не случилось. А вот страсть к бананам у Кучики была с детства. Знали о ней лишь те, кто застал этот самый период детства Бьякуи, а именно его почивший дед, Шихоуин-химе и Укитаке. Йоруичи же дразнила малыша Бьякую этими самыми бананами, находя в этом какое-то специфическое удовольствие. Укитаке-сенсей же, узнав о любви своего подопечного к данному фрукту, начал носить ему "бананные" презенты, которые потом отбирала эта же Шихоуин-химе. Бьякуя научился сдерживаться, когда дело касалось бананов, однако этого не очень надолго хватало. И его любовь была настолько фанатичной, что появись сей фрукт в поле его зрения, то взгляд от него оторвать уже было невозможно. Расскажи кому, что Кучики Бьякую можно вывести из равновесия бананом, то наверное подняли на смех. Но против правды не попрешь. И вот беда Бьякуи нагрянула внезапно...
- Кучики-тайчо! - Ренджи с радостной улыбкой ввалился в кабинет. - Представляете, собираюсь сегодня на службу, гляжу - а на столе бананы! Желтые такие, сочные. Подбросил видать кто-то. Я вроде проверил один, не ядовитый.
И потряс своей находкой. Кучики уже уловил заветное слово и взгляда не поднимал. Язык сам собой прошелся по нижней губе и Кучики его прикусил.
- Я очень рад за тебя, Ренджи, но будь добр приступить к работе, - как обычно холодно откликнулся рокубантай-тайчо.
- Есть, - откликнулся Абарай. Спустя минут десять, когда с соседнего стола раздалось радостное чавканье, то Кучики не утерпел и глянул на лейтенанта. Тот с рвением поглощал один из бананов и успевал при этом что-то строчить. Такое Бьякуя однажды наблюдал, когда заглянул в санбантай. С таким же рвением Ичимару поглощал хурму и строчил какую-то записочку неизвестному адресату. Однако сейчас Кучики об этом даже не вспомнил. У него перед глазами были идеально желтые бананы правильной формы, какие в зимний период не достать в Обществе Душ. А сейчас как раз уже была зима. Бьякуя пытался сосредоточиться, но не выходило. Взгляд снова и снова возвращался к заветным фруктам всего в трех метрах от него на столе...
- Капитан, вы чего так коситесь? - поинтересовался Ренджи. - Хотите?
"Провокационный вопрос, Ренджи" - сказал ему мысленно Бьякуя.
- Нет, спасибо, - отказался Кучики. Еще бы Абарай узнал о его маленькой слабости, еще чего! Нет, он вытерпит. Точно вытерпит...
- Капитан, тут нужна подпись Коммамуры-тайчо. Разрешите я схожу? - спросил Ренджи.
- Иди, - ответил он. Дверь закрылась, а глаза Бьякуи хищно сверкнули. Одним движением, перевалившись через стол и вытянув руку, он достал-таки один из бананов, быстро очистил и откусил два больших куска. Тут дверь снова открылась, и показался Ренджи.
- Я Рикичи отправил, тай... - он замер - ...чо.
Он увидел зрелище, из-за которого решил, что пьян. Кучики Бьякуя сидел на своем стуле со сворованным и надкусанным бананом в руках с надутыми щеками как у хомяка и страшными глазами посмотрел на Ренджи.
- Тфы этфого не фидел, - с набитым ртом сказал ему Бьякуя, быстро прожевал кусок,а потом доел банан целиком. Ренджи уже закрыл дверь и сел на свое место. Увидев, как капитан покосился на последний из фруктов, тихо сказал: "Берите" и увидел еще одну сцену напоминающую оголодавшего хомяка дорвавшегося до жрачки. Бьякуя выбросил вторую кожуру и вытер рот.
- Поклянись, что никому не расскажешь, - тихо попросил Кучики.
- Клянусь, - лупнул Абарай. - Сразу бы сказали, я бы вам все отдал...
- Ах, да, - Бьякуя вспомнил о правилах приличия. - Спасибо за угощение.
- Не за что... - шок еще только-только начал отступать.
***
Йоруичи смеялась до колик, наблюдая за Кучики в бинокль. Все-таки дельной идеей было подкинуть Абараю бананы. Хоть какая-то развлекаловка.

Бьякурен и Кенпачи, без названия (а оно вам надо? >.<

- Кенпачи... - Кучики ерзал на своем месте, наблюдая как Зараки поглощает бутылку за бутылкой коллекционного саке из его личного погреба.
- Чего? - поинтересовался он. Он не знал, зачем Бьякуя позвал его сюда одного. Сказал, что по важному делу.
- Кенпачи, я прошу прощения, но мне нужно... - Кучики выдохнул, сбросил с плеч юкату и притянул джуичибантай-тайчо за рукав косоде к себе. Зараки обладал отменной реакцией и увернулся, блокируя руки Бьякуи и задирая их к потолку. Тот как-то зло фыркнул и отвернулся.
- Головой ударился, Кучики? - поинтересовался Кенпачи. - Что это сейчас такое было? Недоеб? В заднице засвербело?
- Пошел ты... - снова фыркнул Бьякуя. - Я извинился. Мне просто нужно...
-... с кем-то трахнуться, чтобы не было побольнее, так? - голос Зараки был суров, а руки поднятые к потолку затекали. Бьякуя не смел смотреть ему в лицо. Полный кретин.
- Ты отмороженный придурок, Кучики, - сказал ему Кенпачи. - А еще неблагодарный урод, который не может разобраться в себе и совладать со своими желаниями и долгом. Ты не можешь решить, что для тебя важнее. У тебя честь хотя бы осталась, Кучики?
- Заткнись... - снова дернулся Бьякуя. - Не пристыжай меня.
- Еще чего! - фыркнул Зараки. - Иди и помирись с Абараем. Он у меня и так каждый день нажирается, а потом ревет Иккаку в плечо. Непойми что из парня сделал. И сам туда же...
- Так было нужно. Я сорвался. Клан...
- Чихать я хотел на твой клан. И маюриевский банкай всем старейшинам твоего клана в задницу! И тебе туда же! - огрызнулся Кенпачи, отбрасывая Кучики к стене. - Чтобы завтра я твоего лейтенанта у себя не видел, ясно?
Повисло молчание. Бьякуя приподнялся и усмехнулся.
- Да. Спасибо...

Бьякурен, Кенпачи.

Стук в дверь. Сначала увлеченно целующиеся Бьякуя и Ренджи не обратили внимания, но стук был настойчивый. Кучики все-таки оторвался.
- Мы заняты!
- Кучики-тайчо! Срочный сбор капитанов! Приказ Ямамото-со-тайчо! - отозвались из-за двери. Бьякуя неожиданно ругнулся так, что даже у Ренджи кончики ушей порозовели. Да, у капитана всегда есть чему учиться...
- Я скоро вернусь, - наставительно сказал Кучики и вылетел из кабинета.
***
Летучка прошла нормально. Оказывается, проверяли время, за которое соберутся капитаны на экстренный сбор. Обсудили пару вопросов и Ямамото всех отпустил. Бьякуе так не терпелось вернуться, что он не замечал странные взгляды коллег. На выходе к нему прибился Кенпачи и с широкой улыбкой тихо ему сказал:
- Хакама хоть завяжи, Кучики.
Бьякуя чуть не остолбенел, бросил быстрый взгляд на полуспущенные одежды и понял, что, сорвавшись в шунпо, совершенно про них забыл. Кенпачи ухмыльнулся еще шире, заметив пристыженный румянец на щеках рокубантай-тайчо и поджатые губы. Молодец, Абарай. Зря время не теряет...

Бьякурен, полусписанный с бличкинка (да простит меня автор, но я очень хотел написать немного по-своему, сразу же нижайше прошу прощения)

Это было невозможно дальше терпеть. Делает вид, будто ничего не произошло. Рукия в тюрьме, ее вот-вот казнят, а он, ее брат, ничего не делает. Совершенно ничего. И Рукии больно. Потому что как бы она ни дорожила когда-то Ренджи, сейчас она равняется на драгоценного нии-сама. Он считает правильным то, что она должна умереть и та смиряется. Считает, что не должна колебаться, ведь нии-сама не знает колебаний. Да он же ни во что ее не ставит! Рукия для него пустое место! Почему тогда он имеет право называть ее сестрой?! Он вообще не достоин того, чтобы так им восхищаться! Чертов ублюдок... Поэтому Ренджи с каким-то диким умыслом пробирается ночью в поместье. Это невозможно терпеть. Пусть сначала выслушает, а потом хоть на части режет. Ему совершенно все равно.
Бьякуя просыпается от резко всколыхнувшейся реацу. Прямо над ним навис Абарай. Он мог сразу же отшвырнуть лейтенанта от себя, но почему-то решил узнать цель его визита, и причины нарушения ками знает каких пунктов устава и субординации. Тут Ренджи заметил, что тот проснулся и ухватил его за отворот юкаты, чуть приподнимая.
- Что же такое творится, а? - хрипло спрашивает он. - Почему ты здесь сейчас спокойно себе спишь, когда она едва ли спит в этой чертовой Башне? Почему ее пытаются спасти какие-то дети из мира живых, которые едва ее знают, а не ты? Как ты смеешь вообще называть себя ее братом?!
Бьякуя подозревал, что могло тревожить его лейтенанта. И он снова не отшвырнул его. Он сам был в смятении, мечась между долгом жене и клятвой предкам. Одно дело, когда ты сам себя спрашиваешь, а другое - когда тебя спрашивают и требуют ответа.
- Почему так? Ты отнял ее у меня. Кто тебе дал на это право? Ты высокомерная сволочь, для тебя мы все грязь под ногами. У тебя есть хоть немного сострадания в душе?! У тебя душа вообще есть?! Чего ты молчишь?!
- Отпусти меня, - тихо, холодно, повелительно. Как и всегда. Это злит Абарая еще больше.
- Пошел ты! Она там одна сидит и готова принять смерть! Потому что на тебя равняется! Она же боготворит тебя, сраного ублюдка! Ты вообще знаешь, каково это? Когда ты один, когда тебе не на кого положиться, неоткуда ждать спасения? Ты понимаешь хоть толику того, что она чувствует?!
Ренджи хочется его ударить. Прямо по фарфоровому личику, чтобы стереть это выражение царственного пренебрежения с лица. Да кем ты возомнил себя, Кучики? Он не ударяет только потому, что против всякой логики Бьякуя не вырывается. Просто безвольно висит и позволяет, слушает. А Бьякуя даже в глаза ему не смотрит. Одиночество... он всю жизнь был один. Его учили с малых лет, что только он сам может помочь себе и никто больше. Его учили стоять на страже закона, ставить его выше всего. Что-то внутри вопило, что он поступает неправильно, бесчеловечно... и уж если у него вопило то, что тогда чувствовал Ренджи?
- Почему ты не защищаешь ее? Почему ты молчишь? Почему ты не отвечаешь? Стыдно стало? Да не поверю! У тебя совести нету! Что ты вообще сделал для нее? Решил превратить Рукию в такую же ледяную статую, как ты сам? И потом, когда она попала в беду, ты готов убить сестру собственными руками! Кто для тебя Рукия? Ты вообще понимаешь, что она значит для других? Что она значит для меня? Назови мне хоть одну причину, чтобы я не удушил тебя прямо сейчас! - Ренджи уже почти кричит ему в лицо, а Бьякуя отворачивается.
- Хватит... - тихо, но лейтенант услышал. Хорошо, что он отвернулся. Так Ренджи не увидел маленькую слезинку, что скользнула по виску.
- Еще чего! Я ненавижу тебя! Я тебя презираю! Презираю таких как ты! Для тебя всегда человеческая жизнь будет ничем перед законом! Да ты если чихнешь не по уставу, то прямо на месте сеппуку сделаешь! Как так можно?! Ненавижу, сволочь...
Бьякуя не поворачивается. Он скован по рукам и ногам. Ренджи прав, он не посмеет пойти против закона, чтобы спасти Рукию. Даже прошение не подаст, чтобы ей хоть как-то смягчили наказание. Не посмеет. И в глазах мутно. Черт...
- Почему ты все еще молчишь?! Посмотри на меня! - и вздергивает Бьякую так, что он вынужден повернуться и приоткрыть мокрые глаза. Ярость Абарая куда-то улетучивается. В глазах мелькает удивление.
- Вы что, плачете? - он даже от удивления на "вы" перешел.
- Уходи, Ренджи, - тихо просит Бьякуя. - Я ничем не могу помочь ей.
- Не уйду! - твердо говорит Абарай. Он не мог смотреть ни на чьи слезы. - Не плачьте, тайчо... Я же... Вы...
- Я попросил тебя уйти, - повторяет Кучики. Его рука тянется вытереть слезинки. Надо же было так сорваться при нем...
- Не плачьте, тайчо, - и губами сцеловывает слезинки с его лица. Тут-то Бьякуя и делает попытку оттолкнуть лейтенанта.
- Прекрати сейчас же. Что ты себе позволяешь? - дергается он, но поток слов закрывает поцелуй. Ренджи не мог смотреть ни на чьи слезы.
- Если вы не можете преступить закон, то я это сделаю за вас. Я накажу того парня, из-за которого Рукия попала в Башню. Только не плачьте больше, тайчо. Простите, - и срывается на бег, успев мазнуть поцелуем по щеке Бьякуи, который не успел увернуться. Из открытых фусума в комнату врывается порыв ветра, и Кучики приходится встать, чтобы закрыть их. А потом коснуться пальцами губ, на которых еще остался привкус его слез и лейтенанта. На лице вдруг появляется странная полуулыбка, а в голове все еще крутятся слова: "Не плачьте, тайчо".
- Не буду, Ренджи, - Бьякуя знает, что запоздал с ответом, но он бы все равно не смог сказать это ему в лицо. Потому что, если Ренджи преступит закон, то он отправит его в камеру. Иначе и быть не может. Он должен следовать закону, несмотря ни на что. Даже если закон отнимает последнее, что у него осталось. Потому что так он считает правильным. И никак иначе. Потому что, Бьякуя еще не знает, что его вера в непоколебимость законов вскоре разрушится прахом и ему придется нарушить обещание данное лейтенанту. Но он пообещает снова, если он позволит. Ведь позволит же? Иначе и быть не может...

Ренджи/Бьякуя. Часть 1 "Язык"

- Бья~якуя, - снова заныл лейтенант с дивана. - Долго еще?
- Сколько потребуется, - отвечает Кучики, продолжая вырисовывать ровные столбцы иероглифов. Это ведь Ренджи во всем виноват, но ему все-таки позволено лежать на диване, растянувшись во весь свой немалый рост, пока Бьякуя переписывает отчеты. Сейчас выходной. То есть выходной для тех, кто все отработал, написал все отчеты и подготовился к собраниям в понедельник. Было бы глупо предположить, что Ренджи управился раньше капитана, просто из-за вчерашнего происшествия стопка документов, которые Бьякуя не спеша готовил последние два дня, были практически уничтожены. Единицы не пострадали. Остальные же либо порваны, либо смяты в неузнаваемое нечто, а что случилось с остальными так лучше вообще не рассказывать. Нет, Кучики любил заниматься сексом с Ренджи, да и жест сбрасывания бумаг со стола и укладывания туда капитана, тоже вполне пафосный, но вот кому-то надо было разбираться с последствиями. И Бьякуя разбирался. В выходной день, проведя в полупустом офисе уже половину дня.
- Бьякуя, ты вообще знаешь, что значит слово "выходные"? - снова спрашивает Абарай. - Можно было и завтра их переделать, а сегодня на источниках поплескаться...
- А ты знаешь, что значит слово "самоконтроль", Ренджи? - отвечает ему Кучики. - Думаю, что если бы знал, то мы бы уже оба отдыхали на источниках. Хочу кстати напомнить, что я тебя не держу. У тебя выходной.
- Никуда я не пойду, - откликается Абарай. - Я ведь тоже... виноват. Я с тобой посижу.
Бьякуя вздыхает. Какой он иногда ребенок...
- Любишь ты молоть языком, Ренджи. А как отчеты заполнять, так такого рвения я что-то не вижу.
Абарай фыркнул с дивана, а Бьякуя продолжил работу. Дурацкие бумажки, которые стали нечаянными жертвами недельного воздержания Абарая от тела любимого тайчо, просто уже плыли перед глазами. Даже Кучики Бьякуе нельзя столько работать. Ренджи уже замечал это по едва заметным движениям руки капитана и немного более наклоненной головы. У себя в кабинете дома Бьякуя бы позволил себе тяжело выдохнуть, облокотиться на стол и упереться щекой в руку. Но здесь же офис, мало ли кто заглянет, поэтому он сидел по струнке. Абарай вздохнул. Если бы Бьякуя видел его взгляд сейчас, то наверное понял, что лейтенант что-то задумал.
- Давай чаю налью, - и, не дожидаясь ответа, поднялся. Кучики лишь кивнул. Ренджи открыл шкаф рядом со столом капитана и вытащил чашку, которая неведомым образом выскользнула из рук лейтенанта, пролетела полметра и разбилась где-то в ногах Бьякуи.
- Ой, блин, - Абарай потер шею. - Я щас все уберу!
И с каким-то небывалым рвением полез под стол, что Кучики пришлось немного отодвинуться, чтобы Ренджи было просторнее. Однако Абарай лишь отгреб осколки в сторону, чтобы не пораниться и быстро начал искать что-то под бьякуиными хакама.
- Ренджи! - Кучики чуть не поставил кляксу в очередном документе. - Перестань сейчас же! Сейчас не время... ох...
Абарай наше что искал, отодвинул слои ткани, чтобы не мешались и начал ласкать член любовника языком.
- Черт, Ренджи... - да какие тут к черту документы? Отодвинуться чуть дальше, вцепиться в стол и сдерживать громкие стоны, чтобы офицеры не сбежались. Абарай же сожалел лишь о том, что не видит лица капитана. Наверняка глаза стали темные, подернутые дымкой, а на благородном лице столько эмоций... просто праздник каждый раз.
- Ками-сама, не дразни... - просил Бьякуя. - Быстрее...
"Есть, Бьякуя-сама", - мысленно хмыкнул Абарай, начиная заглатывать глубже, а вторая рука Кучики, которая кое-как положила кисточку, вцепилась ему в волосы и рокубантай-тайчо уже беззастенчиво трахал лейтенанта в рот, пока не кончил. Ренджи быстро сглотнул, чтобы не подавиться, облизал уже мягкий член капитана, чтобы чистеньким вернуть в штаны и вылез из-под стола.
- Теперь-то мой язык тебя всем устраивает? - ухмыльнулся Ренджи, утирая белесую ниточку в уголке рта. Бьякуя фыркнул и завязался потуже. Он обдумывал план мести.

Ренджи/Бьякуя. Часть 2 "Месть"

Что возлюбленный тайчо готовит ему страшную месть буквально в первый рабочий день, Ренджи не подозревал. У него как обычно был аврал. Столько бумажек, сколько приходило в первый рабочий день, не было ни в какой другой. Ну, разве что, в пятницу. Правда, в пятницу надо больше бегать за подписями.
- Я в третий за подписью Киры, тайчо, - сказал он Кучики. Тот кивнул и Ренджи вышел. На лице Бьякуи расплылась злорадная улыбка, и он отложил кисть...
Когда Абарай вернулся, то капитана на месте не было.
"Куда это он слинял?" - подумалось лейтенанту. Он плюхнулся за свой стол и вдруг уперся коленями во что-то мягкое. Ему не дали выяснить, что это. Потом и так стало ясно, когда его ноги раздвинули в стороны, а руки умело развязали хакама и проникли под фундоси.
- Капитан! Чего вы творите?! - Абарай попытался вырваться, но не вышло. Умелый рот накрыл его член и тот лишь хрипло выдохнул. Потом увидел на столе записку, написанную аккуратным почерком: "Сегодня за подписями придут Хинамори-фукутайчо, кто-то из одиннадцатого, Укитаке-тайчо и еще семеро. Я всех не помню. Постарайся сохранять невозмутимый вид. Будем совершенствовать свой самоконтроль. И не беспокойся. Тебя надолго хватит".
- Тайчо-о-о! - воскликнул Абарай. Вот это он попал. А язык внизу дразнил, облизывал, возбуждал. И словно по волшебству открылись фусума, и пришлось сделать невозмутимое лицо.
- Абарай-фукутайчо! Вот ведомости по хозчасти, - отрапортовал офицер. - А где Кучики-тайчо?
Ренджи хотелось крикнуть ему: "Под столом. У меня отсасывает!" - чтобы капитану неповадно было. Но нежные губы снова коснулись головки, обжигая дыханием, что пришлось сдержать жаркий выдох.
- Вышел, - сипло ответил лейтенант. - Давай сюда свою бумажку и вали.
Офицер пожал плечами и оставил документ. Как только за ним закрылись фусума, Ренджи слегка застонал, пытаясь нащупать капитана под столом.
- Это жестоко, Бьякуя! - сказал он, а потом получил шлепок по руке и спешно отдернул ладонь. Ему показалось или капитан хмыкнул? Если вообще возможно хмыкать с членом во рту. Дразнил. Даже не ласкал, растягивал так сильно, насколько мог. Ренджи мог только тяжело дышать в бумаги на столе. Не дай ками застонет. Тут же народу столько рядом! Не прошло и десяти минут, как постучался кто-то еще.
- Можно, - также сипло выдохнул лейтенант. Хинамори.
- Подпиши здесь, Абарай-кун, - улыбнулась девушка. - Ой, а с тобой все в порядке? Ты неважно выглядишь!
- Все в полном... уфф... порядке... - Абарай слегка закусил губу.
- У тебя жар, кажется, - волновалась Момо.
- Слушай, давай уже подпишу! – не выдержал Ренджи, выхватил бумагу и размашисто подписал. - Что-нибудь еще?
- Нет, - покачала головой Хинамори. - Точно все хорошо?
- Отлично, - натянуто улыбнулся Абарай.
- Ладно, я пойду, - сказала она и вышла.
- Я тебя потом прикончу, Бьякуя! Ох, твою ж мать! - он ткнулся лбом в стол. Было невыносимо жарко. Его все еще держали за бедро. Следующим был Укитаке.
- Добрый день, - улыбнулся капитан. - А где Кучики-тайчо?
- Вышел, - прохрипел Абарай.
- Что с тобой Абарай-кун? Заболел? Тебе плохо? - заволновался капитан тринадцатого.
- Просто... жарко очень... ох... - Ренджи прокусил губу, а потом натянуто улыбнулся. Укитаке решил поискать Бьякую. Как ни странно он находился в кабинете, ведь смог бы ученик скрыть реацу от учителя? Джоуширо вдруг стало все ясно. Он слегка улыбнулся.
- Не перестарайся, Бьякуя-кун, - сказал он, взяв подпись. Кучики даже на секунду замер. У него немного порозовели уши. Однако потом, вернулся к своему занятию.
- Бьякуя, я тебя убью и выебу, - продолжил проклинать он любимого тайчо. - А потом оживлю, выебу снова... черт... и опять убью. А потом еще раз выебу... ах!
Примерно через час, когда к Ренджи на огонек зашли уже около десяти офицеров, Бьякуя несколькими резкими движениями заставил того кончить. Затем вылез из-под стола, расправляя спину и вытирая губы.
- Все-таки любишь ты языком молоть, Абарай, - фыркнул Бьякуя. - И когда ты решил выполнять все свои планы по моему убиению?
- Убивать, так и быть не буду, - Ренджи лежал лицом в стол. - Но выебу. Не пожалею - выебу. Сегодня же. Три раза.
- Надеюсь, тебя хватит на три раза, - усмехнулся Бьякуя.
Абарай что-то пробурчал в бумаги и выпрямился. Март в рокубантае как всегда проходил бурно.

Ренджи/Бьякуя, Рангику "Милые бранятся"

- Рангику-сан, ты одна? - Абарай даже не вспомнил, что сначала следует постучать, дождаться разрешения, а потом войти. Да и поздороваться тоже забыл. Мацумото ему все это простила, только взглянув лейтенанту шестого в лицо. Опять что-то случилось.
- Ками-сама, Ренджи! Чего такой убитый? Сейчас саке принесу! - подскочила Рангику. Абарай только хмуро кивнул и прошел дальше в комнату джубантай-фукутайчо. Было уже довольно поздно, но он знал, что она еще не спит. Честно сказать, только у Ренджи была такая привилегия - ввалиться к Рангику среди ночи и не быть выгнанным. Чем он заслужил эту привилегию, рокубантай-фукутайчо не знал, но догадывался. Наверное, потому что он жил с Кучики Бьякуей, уже три месяца как. Мацумото, наконец, принесла саке и Ренджи хлебнул прямо из горла.
- Да что случилось? Поругались? - поинтересовалась Рангику.
- Рангику-сан, ты читала когда-нибудь любовные романы? - спросил Абарай. - Ну, эти, в которых влюбляются, ходят в рестораны, на фестивали, целуются в темных переулках, дарят цветы, подарки и живут долго и счастливо до самой смерти. Читала же?
- Ты что, взял у Хинамори книжку почитать? Да там враки все, ты не принимай это близко к сердцу...
- Да нет, - отмахнулся Ренджи, снова прихлебывая из бутылки. - Просто они там живут, любят и просто не догадываются, что вся эта любовь может рухнуть из-за небритой морды, запаха перегара, недописанного отчета или грязных носков. Может, взять да почитать такую? А, Рангику-сан?
- Ками-сама, Ренджи! - второй раз за сегодня воскликнула Мацумото. - Кто сказал, что будет легко? Жить вместе не всегда просто. И вообще, ты просто герой, ты живешь с Кучики Бьякуей! Ты лучше многих знаешь, какой он педант, какой он чистоплотный, аккуратный, воспитанный...
- А еще он так классно стонет, когда я... - начал вспоминать Абарай, но получил по затылку и снова отпил саке.
- Не об этом разговор! Да вам никто больше недели не давал! Да ведь он бы с кем угодно порвал из-за всего того, что спускает тебе! Рассказывай из-за чего на этот раз.
- Он сказал, что я пользуюсь своей привилегией любовника, что, мол, я думаю, что раз уж я его трахаю, так можно вообще отчеты не писать, а сидеть в потолок плевать. Он сказал, что для него все равны и что никаких послаблений мне не будет. Потом сказал, что типа он не намерен больше терпеть мою небритую рожу и пьяные приставания.
- И что дальше? - нахмурилась Мацумото.
- Ну, я возмутился. Сказал, что не пользуюсь никаким своим таким особым положением, что побриться сегодня из-за патруля не успел, что это не такая уж всемирно важная проблема, да и нажрался до зеленых меносов, что стал приставать, всего раз после дня рождения Иккаку. Сказал, что нечего мне тут все грехи вспоминать и если его что-то не устраивает, то я готов уйти.
- И ты сорвался сюда? - поинтересовалась Рангику. Абарай уже выхлебал половину бутылки, но продолжал.
- Сначала в одиннадцатом был, но они сказали, что капитан не доволен и им теперь саке на неделю запретили пить. Пошел к Кире, а тот занят выше крыши. Шухей сейчас на патруле в южном Руконгае, а у Хинамори саке нет. Вот я и пришел сюда...
- Ох, Ренджи-Ренджи, - вздохнула Рангику. - И что ты делать будешь?
- Да чего делать-то? - вдруг взбрыкнул Абарай. - Это у него в голове какие-то идиотские мысли, а я крайний! Иногда кажется, что ему вообще все равно, есть я или нету! Как предмет мебели! Еще и закатывает истерики из-за каких-то идиотских отчетов...
К концу повествования Ренджи полностью разомлел от действия саке и расплакался. Рангику притянула к себе, уткнув носом в роскошное декольте и поглаживая лейтенанта шестого по голове.
- Нельзя так с человеком, Рангику-сан, - продолжал всхлипывать Абарай. - Неужели нельзя понять, что это второстепенные вещи? Если правда любишь, то так не делаешь. Я же не закатываю скандалы из-за его надменной холодности, чересчур чистых таби и что он даже футон расстеливает по линеечке!
Потом Ренджи понял, что что-то совсем расклеился и сел ровно, шмыгнув носом пару раз. Неожиданно постучали.
- Кто это? - спросила Рангику.
- Мацумото-фукутайчо, мне неловко спрашивать, но не у вас ли Абарай-фукутайчо? - поинтересовался знакомый голос.
Рангику глянула на Ренджи, который насупился еще сильнее и промолчала. Повисла пауза.
- Ренджи, ты здесь? - снова голос из-за фусума. - Я вхожу.
Абарай даже не повернулся, когда Бьякуя появился в проеме. Он только глянул на бутылку у ног лейтенанта и вздохнул:
- Пойдем домой, Ренджи.
Абарай кинул на капитана быстрый взгляд и сложил руки на груди.
- Нам нужно поговорить, Ренджи. Идем, - снова позвал Кучики. На этот раз тот недовольно, но поднялся.
- Простите за беспокойство, Мацумото-сан, - извинился Бьякуя. Та махнула рукой, мол, все в порядке. Они не успели уйти далеко.
- Не пойду я никуда с тобой. Я тебе не нужен, - услышала Рангику голос в коридоре.
- Прекрати этот детский сад, Ренджи. Что ты несешь? - тихо ответил ему Кучики.
- Скажешь не так? Да ты придираешься по любому поводу! Ты специально ждешь, что я уйду? - продолжал Абарай.
- Не говори глупостей. Ничего я не жду.
- Тогда почему? - Ренджи ждал ответа.
- Я беспокоюсь. Я тебя выбрал и клан не очень доволен. Они ищут любой повод, чтобы выдворить тебя. Я хочу, чтобы ты остался.
Повисла пауза.
- Пойдем домой, Ренджи, - снова позвал Бьякуя. Послышался звук легкого поцелуя в губы, а потом голос Абарая.
- Да, прости. Идем.
Мацумото только вздохнула. Надо бы тоже взять у Хинамори книжку про "долго и счастливо". Просто без зависти на этих двоих смотреть невозможно.

Сенбондзакура/Забимару и начинающимся Бьякуреном "Разбанкаились тут!"

- Ренджи, прекрати зря тратить силы. Я еще даже шикай не выпустил, а ты уже запыхался, - снова дернул бровью Кучики. Он не хотел говорить, что шикай не вызвал только потому, что своенравный Сенбондзакура последнее время не в духе, а как вызовешь его, так всю плешь проест.
- Еще чего! - Абарай глянул на меч. Чего шикай-то выпускать? Лучше как Ичиго - сразу банкаем! - Бан-кай!
На удивление лейтенанта шестого ничего не произошло. Ренджи замер.
- Бан-кай! - снова повторил он. - Тайчо! Я не могу вызвать банкай!
- Не мог же ты разучиться это делать за несколько недель, - вздохнул Бьякуя, тоже прерывая битву. - Попробуй шикай сначала.
- Реви, Забимару! - никакого эффекта. - Че за нафиг?! Эй, там!
- Странно, - задумался Бьякуя. - Дай-ка я попробую. Банкай.
Опять же ничего.
- Банкай, - второй раз повторил Кучики. Снова ничего. - Чире, Сенбондзакура!
- Кажется ваш меч тоже на бойкоте, - почесал макушку Ренджи. - Эй, Забимару! Вылезай!
- Сенбондзакура, это уже переходит все границы! Банкай!
- Банкай! - повторяет Ренджи.
Банкаев у них так и не появилось. Зато появились растрепанные Забимару и Сенбондзакура, злые как пять Ячиру, у которой отобрали конфеты. Сенбондзакура все еще поправлял сложный самурайский наряд, а Забимару-обезьяна приводила волосы в порядок. Забимару-змейка сидел, молча, и насупившись.
- Чего орете, постылые? - рыкнула Забимару. - "Банкай" да "Банкай"!
- Разбанкаились тут. Лишаете честных занпакто отдыха! - подержал ее Сенбондзакура. Маска на нем сидела немного криво.
- Покажи мне глаза свои бесстыжие! Как ты можешь не подчиняться приказу?! - да, в Бьякуе заиграл истинный капитан, не знавший ранее отказов. Его занпакто снял маску и тряхнул копной волос. Из ворота виделся небольшой синий засос. Таааак...
- Забимару! Чего удумала?! Ладно это нечисть мелкая, а ты-то! - распекал ее Ренджи.
- Надоел ты мне! Забимару то, Забимару сё. Кидо учи, рожа руконгайская! - отозвалась занпакто.
- Сенбондзакура, что это такое? Что происходит? От тебя же пахнет... - начал смутно догадываться Кучики. - Ренджи! Замолчи! - потом снова обратился к занпакто: - Сенбондзакура, я требую немедленно все объяснить.
- Да иди ты! Ты зануда, Кучики. Думаешь, только у тебя есть право на личную жизнь? А кто тебя успокаивал, баюкал как маленького, когда ты после смерти жены слезами и соплями захлебывался? Разве не я?
- Не здесь! - шикнул на него Бьякуя. - Кто? Объясни мне, кто?
- Забимару, что это у тебя? - обратил внимание Ренджи. - Колокольчик?
- Это подарок, не трогай, - дернула цепь занпакто, что вторую ее часть подбросило. Змейка устал молчать и подал голос:
- Да вы два придурка, даром что один лейтенант, а другой капитан! Спят они уже месяц друг с другом! Обезьянка и твой самурай!
- Чего?! - возмутился Ренджи.
- Это правда?! - удивился Бьякуя. - Сенбондзакура! Да как же...
- Я тебя уже посылал сегодня, хозяин, - скрестил руки на груди самурай. - Просто то, что ты не можешь решиться на...
- Заткнись! - вдруг сделал страшные глаза Бьякуя.
- ...то это не лишает нас права быть вместе. Ты мне не указ!
- Вот именно, - подтвердила Забимару. - И вообще, Кучики, он мне все рассказал, и ты давно мог бы уже...
- Заткнись! Заткнитесь оба! ЭТО КАСАЕТСЯ ТОЛЬКО МЕНЯ! - Бьякуя не привык орать. Но вывели. Ой, как вывели. Главное чтобы Ренджи ничего не узнал. У них же еще и занпакто друг с другом трахаются! Ирония судьбы? Или скорее стеб судьбы…
- Зря так думаешь, Кучики. Ренджи ведь тебя хо... - но ее прервали.
- Эй! А ну молчать! - дернулся уже Абарай.
- Ну и дураки, - вздохнул Сенбондзакура. - Идем, Заби-тян. Пусть сами на кидо разбираются.
- Идем, Сен, - кивнула обезьяна, таща за собой брыкающуюся змейку.
- Отрежьте меня от нее! Нет! Только не с ними опяяяять! - вопила вторая часть Забимару. Спустя секунду Бьякуя и Ренджи остались наедине.
- Что это щас такое было, тайчо? - поинтересовался Абарай.
- Если бы я знал... - пораженно покачал головой Кучики. - Что-то выпить захотелось. Чего-нибудь покрепче.
- Идемте в офис, у меня там саке припрятано.
- То, что я не нашел эту заначку сыграло нам на руку, Абарай. Потом я угощаю.
- Не стоит, тайчо.
***
Забимару и Сенбондзакура вздохнули.
- Вот два имбицила, все еще ничего не поняли, - вздохнул Сен.
- Да ну их, придурков! - отмахнулась Заби. - Иди лучше сюда...

Драббл отзеркаленный у Cuatro. Снова нижайше прошу меня простить, почему-то когда я вижу идею очень хорошую я не могу ее так просто оставить. как и на бличкинковский совершенно на идею не претендую. Бьякурен, канешно ж =)

Бьякуя не любит рвать цветы, пусть бы росли себе на клумбе, так дольше проживут. Только вот он сделал исключение из правил для ромашки, которую ухватил на выходе из казарм тринадцатого. Так по-мальчишески, словно снова в детство вернулся. Его ведь Йоруичи научила этому гаданию.
- Любит... - один лепесток отрывается от ромашки и летит, уносимый ветром.
- Не любит...
А ведь только одно в голове. Глупое, несуразное. Недоумение ходячее. Громкоголосое, неуклюжее, некомпетентное... но любимое такое недоумение. Все мысли занял и не отпускает.
- Любит...
Еще один лепесток прочь. Надо же, один из самых завидных женихов Сейрейтея гадает на ромашке. Да, влюблен. Безответно влюблен. Таким людям, которые могут получить все, что угодно свойственна такая любовь. Дикая, невозможная любовь.
- Не любит...
И любить его можно только во снах, в мечтах, но никак иначе. Он ведь не такой ненормальный как ты. Зачем ему такая любовь? Любовь, от которой будут одни только проблемы. Но так хочется...
- Любит...
Бьякуя вспоминает, что там были другие варианты, но зачем? Сейчас только самое важное.
- Не любит...
А ведь, и правда, вдруг любит? Что тогда? Нет. Невозможно. Но ведь эта по-детски наивная искорка надежды на взаимность греет. Бьякуя чувствует себя мальчишкой. Тогда он еще мог позволить себе проявлять чувства, эмоции. Сейчас нет. И эта его любовь, что не выходит из головы. Шумная, надоедливая, но желанная, теплая...
- Любит...
Бьякуе всегда хотелось знать, какие на вкус губы лейтенанта. Ему хотелось знать, куда еще уходят черные полосы татуировок. Хотелось знать, какие на ощупь красные волосы. И не хотелось больше спать одному.
- Не любит...
А что если... если... нет. Невозможно, немыслимо. Станет он за Ренджи ухаживать, как же. Будет в сторонке страдать, смотреть жадным взглядом и понимать - не твое. Не твое еще, Кучики. И ты это не можешь заиметь, пользуясь деньгами или влиянием. Смотри. Смотри и знай, что это не твое... Невыносимо. До зубовного скрежета. Только ромашки терзать. Разделять с ними свое безответное чувство, свою боль.
- Любит...
Он даже не смотрит сколько осталось. Он уже почти пришел. Тянется за еще одним лепестком и понимает, что больше не осталось.
- Любит? - удивляется Бьякуя. И только тогда понимает, что Ренджи шел за ним следом. Как долго, не знал, но наверняка достаточно, чтобы обнять со спины и шепнуть на ухо:
- Люблю...

Ренджи/Бьякуя "Покажи мне Сенбондзакуру" спецом для Катен

- Бьякуя, - окликает его Ренджи.
- Что такое? - спрашивает Кучики, не на секунду не отрываясь от чтения.
- Покажи мне Сенбондзакуру, - неожиданно просит Абарай.
- Тебе, что прошлого раза не хватило? - после паузы слегка усмехается Бьякуя.
- Я имел в виду материализованную форму, - отзывается Ренджи.
- Зачем оно тебе нужно? Других развлечений нет? - вздыхает Кучики, продолжая читать.
- Ну, ты Забимару видел, а я Сенбондзакуру нет. Мне интересно, - говорит Ренджи выходя из вертикального положения в горизонтальное. - Ну покажи. Чего тебе стоит-то?
- Сенбондзакура не всегда в духе, - отвечает Бьякуя, все еще пытаясь отмазаться.
- Да ладно тебе, у меня Забимару всегда не в духе, хотя их вообще-то двое. Ну покажи-и-и! - для Абарая это уже очередная игра, кто кого переупрямит. Обычно он побеждал, хоть и не всегда. Но в этот раз фортуна ему снова улыбнулась. Бьякуя, вздохнув, отложил книгу и снял занпакто с подставки. Посреди комнаты появилась фигура самурая в маске, на которую удивленно уставился Ренджи.
- Сенбондзакура - мужчина? - недоумевает он.
- Я тоже не думал, что Забимару - это женщина и мальчик, - фыркает Кучики.
- Хозяин, что-то случилось? - интересуется Сенбондзакура. Он видно не привык, что его вызывают просто потаращиться. Что Абарай, кстати, и делал.
- Ой, а можно я маску сниму? - подскочил Ренджи. В одной юкате и с распущенными волосами, он выглядел как-то смешно рядом с одетым в тридцать три одежки самураем. Сенбондзакура отшатнулся, не давая себя касаться, но встретив взгляд Бьякуи, позволил. Кучики же ждал, пока Абарай успокоит свое любопытство и уймется, чтобы, наконец, лечь спать.
- Ахренеть... - вздохнул лейтенант, сняв маску. Красивый. Нет, чертовски красивый парень с длинным хвостом на затылке. Даже нельзя было подумать, что это тот самый Сенбондзакура. Хотя ему, похоже, нравилось такое внимание. Занпакто прикрыл глаза, якобы от неловкости и стрельнул взглядом в хозяина. Ренджи-то уже тянулся своими загребущими руками к Сенбондзакуре, а тот подавался к нему. Абарай кончиками пальцев провел по нежной коже на щеке и занпакто подался к нему. Бьякуя, мягко говоря, офигел от такой наглости. Сенбондзакуре мало того, что было приятно, так еще и повод поиздеваться над хозяином. Кому как не Кучики знать, как самурай любил это делать. Ренджи же просто обалдел от вседозволенности. Сенбондзакура был красив и очень похож на своего хозяина. Когда занпакто решил сделать заключительный удар по собственническим наклонностям хозяина, потянувшись за поцелуем, то тут же растворился в воздухе, бросив на Ренджи разочарованный взгляд.
- А чего это... - Бьякуя поднялся и толкнул Абарая на футон, седлая его бедра. В глазах Кучики читалось раздражение.
- Снимай уже эту юкату к меносу, - Бьякуя начал распутывать узел на поясе с таким рвением, что Ренджи заподозрил неладное.
- Ты что, приревновал что ли? - вдруг дошло до лейтенанта.
- Молчи и трахни меня уже, - резко ответил Кучики, тоже раздеваясь.
- Приревновал все-таки, - ухмылялся Абарай, помогая любовнику раздеться. А Сенбондзакура хоть и красивый, но уж не красивее хозяина. Это Ренджи мог сказать точно.