вот вспомнилось...))

[mastiel]

хм, однажды я снова сел смотреть "Солдат Неудачи" и если кто помнит, то перед фильмом шли заставки типа рекламы к другим фильмам типа "Жарища" и т.д. и одна реклама угрохала мой объяоеный и отбличеный моск все к той же Айзеновой бабушке, которая любит боа из метровых членов (кому надо тот поймет ) и я прям загорелся, захотел написать ПВП АУ на бьякурен и вот что из того вышло... не знаю удачно ли, на ваш суд. в шапке все подробно
ПыСЫ: кому страшно лучше не лазайте, я все еще утверждаю, что всем моим фикам катастрофически нужна бета, но мб это самокритика х) так что особо нежным не сюда х)

Автор: Арен-тян
Бета: не бечено
Фэндом: Bleach
Название: Аллея Дьявола
Рейтинг: NC-17
Жанр: PWP, AU
Статус: закончено
Размер: невеликий
Персонажи/пары: Ренджи/Бьякуя
Предупреждение: слеш, яой, ООС (мне кажется от персонажей ваще одни имена остались )
Аннотация: АУ мир, в котором Кучики Бьякуя – священник, а Абарай Ренджи – пришедший покаяться.
От автора: Нельзя слешеру смотреть Солдат Неудачи, а особенно ролики перед фильмом)) Не судите меня строго)) и название в честь названия того фильма из Солдат и посему отношения к фику не имеет никакого)) «Благословите меня, святой отец, ибо я шалун» (с)
Дисклеймер: Бьякурены – Кубо-сама. Больная фантазия - моя.

Полумрак, который прорывает несмелая свеча, белая постынь поверх матраса, твое распластанное по кровати тело, тяжелое дыхание, рваные поцелуи и движения, жаркий шепот. Ты чувствуешь себя заполненным, словно так оно и должно быть. Чувствуешь обжигающее, запретное, грязное желание и поддаешься ему ночь за ночью… А потом просыпаешься на резком выдохе и понимаешь, что кончил во сне, как пацан какой-то. Затем стыдливо сматываешь грязное белье, чтобы постирать позже, переодеваешься и раскидываешься на голом матрасе.
Уже загорелась полоска рассвета и Бьякуя знает, что не уснет. Он поднимается, чтобы умыться водой из таза, рассматривая себя в мутном зеркале. Непозволительно длинные черные волосы, бледное лицо, серо-голубые глаза, тонкие черты лица. Зрачки расширены как у наркомана, руки слегка трясутся, а капли воды капают с подбородка вниз. Свободная белая рубашка висит мешком, а на шее болтается серебряный крест. Бьякуя уже долго не может понять, какие демоны забрались в его душу, что начали сниться подобные сны. А еще он не знал, как с ними бороться. Он едва ли не ежедневно молился об очищении, но ничего не происходило. И каждый раз, все было настолько реально, что Бьякуя даже проверял, было что-то или нет, какими бы постыдными действиями это не сопровождалось. Он обязан знать, что происходит. Это словно какое-то испытание и он обязан справиться. Только вот пробуждения на рассвете стали слишком частыми… как и мысли. Странные, страшные, непозволительные. Словно бы и не спать больше. А ведь Бьякуя пробовал. И эти кошмары стали являться наяву. Они виделись везде, в каждом углу, темном закутке и, казалось, все остальные видят его насквозь. Знают, бросают укоряющие взгляды. Все это сводило с ума. Поэтому он много времени проводил в уединении, а точнее в исповедальне, прося подменить то одного, то другого своего «сослуживца». И вот сегодня снова скрипнула тяжелая дверь, оповещающая о прибытии некоего гостя в храм.
Было немного темно из-за небольших окон, закрытых витражами. Вокруг было тихо, словно бы тут и нет никого. Хотя в это время обычно никого и не было кроме «дежурного» диакона или священника в исповедальне. Именно к ней направился гость, выбравший именно самое тихое время для покаяния. Бьякуя услышал, как открылась дверь кабинки и как гость опустился на стул, тяжело вздохнув. Он отодвинул перегородку и через сетку взглянул на пришедшего. В полумраке было мало что видно, но Бьякуя разглядел яркую шевелюру, высокий рост и дрожащие руки. Тот облизнул губы, перекрестился и начал:
- Благословите меня, святой отец, ибо я согрешил, - быстро проговорил он.
- Я слушаю тебя, - ответил Кучики.
- Меня преследуют грязные мысли, я ничего не могу с собой поделать. Мне нужен ваш совет, - продолжал незнакомец.
- Какие мысли?
- О мужчинах… - выдохнул он. – Меня больше не привлекают женщины. Теперь я хочу мужчину, как женщину, понимаете?
Бьякуя вздрогнул. Он был рад, что собеседник не смотрит на него, а смотрит в пол. Так было проще сдержать волнение.
«Если бы ты знал, насколько я тебя понимаю», - вздохнул он.
- Да, понимаю, - кивнул Кучики.
- Помогите мне, святой отец. Мне страшно. Это же не правильно, да? Как мне поступить в такой ситуации? Если кто-то узнает, то это же конец…
- А как ты сам считаешь, правильно ли это? – Бьякуя словно сам искал для себя ответы. Он сам боялся покаяться в таком, а теперь, словно сам Господь дает ему возможность. Только вот, возможность чего и для чего?
- Я не знаю, - наконец говорит незнакомец. – Я знаю только, что люди не принимают такого. Я сам бы хотел лишь лучше узнать, как это… ведь не испробовав блюда, нельзя сказать, вкусное оно или нет. Верно? Могу я на это пойти, чтобы понять?
- Возможно и так, но это будет считаться грехом. Ты способен вовлечь в грех другого человека?
- Я думаю, что любовь бывает разной. Бывает же любовь к брату, к сыну, к собаке, к жене… а почему нельзя любить другого мужчину, не как друга или брата? Но я ни в чем не уверен. Поэтому я и пришел. Я не знаю, что мне делать. Посоветуйте мне, как поступить, святой отец. Я смиренно приму все, что вы скажете.
Повисло молчание. Бьякуя до боли сжал кулаки. Сама судьба привела к тебе его. Упустишь шанс и никогда не победишь демона. Ведь чтобы победить сильного противника его сначала нужно изучить, так?
- Ты хочешь знать, как это, - наконец прервал молчание Бьякуя. Незнакомец вскинул на него взгляд карих глаз. – Не испробовав запретного плода, не узнаешь, что за яд в нем таится и что за противоядие нужно. И нужно ли.
- Вы предлагаете мне согрешить, святой отец? – спрашивает незнакомец, не веря.
- Нас мучает один и тот же демон, сын мой, - вдруг говорит Бьякуя. – Мы должны знать, как сокрушить его.
Он вдруг чувствует дыхание очень близко. Как оказалось, незнакомец почти приник к разделяющей их сетке, уцепившись пальцами за нее. Кучики, поддавшись странной силе, тоже подался вперед, глядя глаза в глаза. Он вдохнул дыхание незнакомца, почувствовав, как по телу пробежались мурашки. Он словно стал кем-то другим, проклиная и благословляя сетку разделяющую их.
- На закате, сегодня. Я буду ждать у домика здесь недалеко, - проговорил Бьякуя так тихо, что сам едва себя услышал.
- Я понял, - кивнули ему.
- Мне пора.
- Спасибо вам.
- Рано благодаришь, - вздохнул Бьякуя, отрываясь от сетки. – Возможно, ты проклянешь меня после всего.
- И все равно, спасибо. Я приду, - ответил незнакомец. Кучики же только кивнул и вышел через свою дверь. Абарай Ренджи ушел лишь пять минут спустя, придя, наконец, в себя после странного события.

Бьякуя был в некотором смятении, но решил, что все нужно доводить до конца и подошел к делу со всей ответственностью. Он еще сам до конца не понимал, чем все может обернуться, но надо быть готовым ко всему. Однако потом он пришел чуть ли не на час раньше. Вдруг подобралось сомнение…
«Что я делаю? – вдруг подумал Бьякуя, сильнее закрывая лицо капюшоном. – Я совершенно не знаю этого человека. Он мог и передумать. Это же содомия вообще… Это же все годы службы черту под хвост. Но… я не привык отступать. Пусть не думают, что я боюсь или отступаю. Этого не будет».
- Вы пришли раньше, святой отец, - услышал Бьякуя голос за спиной. Он обернулся и, наконец, смог увидеть своего «товарища по несчастью» не скрытого мраком. И правда, высокий, но не слишком, по возрасту скорее всего не старше самого Кучики, а яркие красно-рыжие волосы притягивали взгляд. Кожа слегка смуглая, в отличие от бьякуиной, который много времени проводил вдали от света где-нибудь в библиотеках. Нельзя не признать, что рыжий был довольно таки красив. В то время, когда Бьякуя осматривал пришедшего, то Ренджи тоже осматривал его. Абарай думал, что священник несколько старше, хотя первое впечатление часто бывало обманчивым. Глубокие, пронзительные серо-голубые глаза изучали его, а тонкие черты лица и светлая кожа могли принадлежать разве что только принцу. Он даже чем-то на девушку похож.
- Да, - кивнул Бьякуя. – Пойдем.
Он достал краденый ключ и открыл дверь. Внутри было довольно таки чисто, но несколько тесно. Всего одна комната, одно окно, маленькая кухонька в углу со столом в другом углу. Стул только один, а в другой стороне от кухни – довольно большая кровать, застеленная белым бельем. Бьякуя дождался пока другой зайдет и быстро закрыл засов, потом зажег огарок свечи и плотнее задернул пыльные шторы.
- Как тебя зовут? – спросил Кучики, снимая плащ и подходя к застывшему у порога рыжему.
- Абарай Ренджи, - ответил он. – А вас, святой отец?
- Кучики Бьякуя, - ответили ему. – И не называй меня святым отцом, пожалуйста.
«… все-таки в том, что мы собираемся сделать не ничего святого», - снова укорил себя Бьякуя.
- Хорошо, - кивнул Ренджи. Повисла небольшая пауза. – Я… я не знаю, что нужно делать. Я никогда прежде ничем таким не…
- Не ты один, - вздыхает Кучики. – Постарайся успокоиться. Волнение здесь будет только лишним.
Это словно тоже было покаянием. Сначала он решается и приходит, а потом ты говоришь, что все хорошо, успокаиваешь. Если человек не может вспомнить или не решается начать, то ты задаешь наводящие вопросы. Это обычная процедура, только в данной ситуации она является лишь каркасом, за который хватается Бьякуя.
- Ты уверен, что хочешь? – спрашивает он. В ответ получает кивок. – Тогда не бойся. Подойди ближе.
Много же выдержки нужно, чтобы заставлять голос не дрожать и не сделать его слишком жестким, чтобы ни тем, ни другим не напугать еще больше. Ренджи кивает и подходит. Он снова отмечает для себя, насколько красив его нечаянный знакомый. К нему хочется прикоснуться, поцеловать, но тут же подступает все тот же страх и укор. Бьякуя это видит. Нужно что-то делать, иначе он сам может отступить. Поэтому сам делает первый шаг, подходя почти вплотную и аккуратно беря Ренджи за руку.
- Помнишь, что ты говорил мне? – спрашивает Кучики, чувствуя, как собственное сердцебиение участилось. – Ты говорил, что хочешь мужчину как женщину. Помнишь?
- Да, - отвечают ему.
- А меня, - Бьякуя сглатывает, - ты хочешь как женщину?
Он только почувствовал тяжелое дыхание у себя над ухом, потому что сам смотрел куда-то мимо. Даже через руку, которой Абарай вцепился в его, он почувствовал бешеную скачку пульса.
- Не бойся, здесь нет никого. Ты знаешь, что я все пойму. Сейчас, все, что ты чувствуешь правильно, - продолжал говорить Кучики.
- Да, я хочу, - наконец отвечают ему. – Могу я тебя поцеловать?
- Да, - кивает Бьякуя. Он поднимает голову и закрывает глаза в ожидании. Он боится потерять остатки самообладания, взглянув на Ренджи. Тот дрожащей рукой прикасается к щеке Бьякуи, затем приближается лицом, на секунду замирает и прижимается губами к его губам. Невыносимо хочется продолжить, ответить, поддержать, чтобы Абарай понял, что все хорошо. И как только начинает отвечать, то медленный, неуверенный поцелуй превращается в пожар. Бьякуя даже отступает на шаг, чтобы не упасть. Его за талию притягивают к себе, и он хватается за плечи Ренджи. Тот словно с цепи сорвался, увлекая Бьякую в этот водоворот, заставляя отвечать столь же яростно. Они в два неверных шага оказались возле кровати, не расцепляя поцелуя. Кучики первым нашарил пуговицы у Абарая на рубашке. Пальцы не слушались, едва хватало воздуха. Когда пришлось разорвать поцелуй, чтобы вдохнуть немного воздуха, они с остервенением стали выбираться из одежды. Недорогие хлопчатые ткани упали вниз, звякнул об пол серебряный крест. Потом Бьякуя забрался на белоснежные простыни, совершенно обнаженный, стыдливо сведя колени, ожидая своего партнера. Ренджи забрался следом, снова целуя, словно успокаивая. Это помогало. Кучики неожиданно оказался предоставлен чужим рукам. Когда Ренджи сделал первое неуверенное движение, оглаживая, то Бьякуя почти застонал от удовольствия. Хотелось еще и больше. Еще больше. А может, нужно только попросить?
- Еще, пожалуйста… - тихо попросил он. Тогда-то теплые осторожные руки стали исследовать его. Медленно, аккуратно. Кучики чувствовал, как руки Ренджи подрагивают. Он водил ими по груди, бокам, едва касаясь низа живота, а потом прижался губами к шее, целуя, обжигая дыханием. Бьякуя в ответ коснулся плеч, забрался рукой в волосы, распуская низкий хвост. Преград между ними становится все меньше и Кучики даже не нужно опускать взгляд, чтобы понять, что у него встал. Он и так это чувствует. Когда рука Абарая вдруг поглаживает его бедро, случайно задевая член, то от этого прикосновения Бьякуя тихо стонет. Ренджи неожиданно чуть отстраняется и замирает . Кучики бросает на него быстрый взгляд и чуть раздвигает ноги, подтверждая свою роль.
- Я… - вдруг начинает Ренджи. – Я еще не готов. Я не умею…
- Успокойся, - Бьякуя приподнялся, слегка целуя. – Я тоже волнуюсь.
Ренджи сглотнул. Взгляд серо-голубых глаз успокаивал.
- Можно мне коснуться тебя там?... – спрашивает Кучики, опуская взгляд вниз. У Ренджи тоже стоит. Тот в ответ только кивает. А ведь хочется прикоснуться. Он обхватывает его рукой, опуская плоть вниз, оголяя головку до конца, и неожиданно поддается мелькнувшему желанию, лизнув ее кончиком языка. На языке почувствовался слегка солоноватый привкус. На секунду захотелось повторить движение, но Бьякуя поднял взгляд. Каждый шаг требует осторожности. Парень явно волнуется куда больше Кучики, хотя тот тоже чувствовал себя не в своей тарелке. Даже немного стыдно стало за свое развязное поведение.
- Ты не возражаешь, если я… - и оборвался, ожидая реакции.
- Не возражаю, - ответили ему. Он сам теперь боялся спугнуть. Было интересно и стыдно из-за своего интереса.
- Я ни разу еще не делал этого, - проговорил Бьякуя. – Я постараюсь сделать тебе приятно.
Затем снова опустился ниже, неуверенно приближаясь. Он повторил легкое движение языком, а потом провел более решительно по всей длине, вырвав тихий стон. И только тогда взял в рот.
- О, черт… - выдохнул Ренджи, запуская руку ему в волосы. Бьякуя словно пробовал, слегка обсасывая, подвигавшись вверх-вниз, а затем снова лизнул головку языком. Стоны, доносящиеся сверху, возбуждали еще сильнее. Даже стыд за то, что он сейчас сидит, отклянчив задницу, и отсасывает мужчине, куда-то улетучился. Хотелось дотронуться и до себя, но почему-то не делал этого. Член слегка запульсировал во рту, заставляя вспомнить, что все может кончиться до того как начнется главный акт. Поэтому он оторвался от своего партнера. Тот тут же увлек его в поцелуй, заваливая на кровать.
- Я не хочу сделать тебе больно, - прошептал Ренджи. – Ты знаешь, как нужно, чтобы не больно?
- Просто медленней, - прошептал Бьякуя. – И смазать нужно…
- Чем? – спрашивает Абарай.
- Да хоть чем, - потом облизывает свой палец, демонстрируя мокрый след. – Слюной, например.
Ему не пришлось повторять дважды. Он быстро сплюнул на руку и смазал, слегка надавив. Бьякуя чуть не подался назад, чтобы насадиться, настолько удивительно острым и приятным было чувство. Потом почувствовал уткнувшуюся туда головку.
- Тебе не страшно? – спрашивает Абарай.
- Просто сделай это уже скорее, - Бьякуя боялся, что придет паника. Что станет страшно, что он может сбежать. Хуже этого нельзя было представить. – Не останавливайся, что бы ни случилось. Я могу испугаться…
Его слова закрыли поцелуем. Медленно, он начал проталкиваться внутрь. И тогда пришло это ужасное ощущение, которого Бьякуя не знал. Неприятная боль, которая открыла ход панике. Кучики заскулил и дернулся. На него наседали сверху, и только горячее дыхание рядом не давало ему полностью удариться в истерику.
- Нет… хватит… мне неприятно… - из сильно зажмуренных глаз вырвались капли слезинок, он до боли впился пальцами в плечи партнера.
- Тише… все хорошо… еще немного… - шептал Ренджи. – О, боже…
Это было невероятно. Никогда с женщиной такого еще не было. Так туго, узко, невообразимо остро. Наконец он вошел до конца и замер, давая привыкнуть.
- Все. Уже все… - прошептал он. Бьякуя глубоко вздохнул, стараясь успокоиться. Он наконец почувствовал это. Чувство заполненности. Странное, на грани неприятного, но такое... возбуждающее. Он слегка кивнул, показывая, что все хорошо и Абарай начал раскачиваться. На втором толчке Ренджи что-то задел изнутри, заставив застонать. Невообразимо приятно. Темп стал быстрее, поцелуи были не дольше вдоха. Оба чувствовали, будто сейчас все правильно. Сейчас все так, как нужно. И белые простыни, и протяжные стоны, и яростные толчки, и едва теплящийся свет на огарке свечи. А затем и пик наслаждения, смешавший громкий стон с яростным рыком. Тогда оба замерли, приводя дыхание в норму. Спустя минуту Бьякуя открыл глаза, отбросил мокрую прядь с лица и улыбнулся Ренджи. Тот улыбнулся в ответ, снова целуя.

- Архиепископ, могу я с вами поговорить? – Бьякуя нагнал его в коридоре.
- Конечно, - кивнул он. – Что ты хотел?
- Мне нужно поговорить с вами наедине, - он кивнул в сторону комнаты с камином, где сейчас никого не было. – Это важно.
Тот кивнул. Когда закрылась дверь, архиепископ подошел к камину, глядя на огонь. Кучики остался в тени у двери.
- Я хотел сказать, что ухожу из церкви, - оповестил Бьякуя.
- Почему же? – спрашивает архиепископ. – Тебя что-то не устраивает?
- Нет, - отвечает он. – Я согрешил.
- Если бы каждый уходил из церкви из-за этого, то никого бы не осталось. Нет греха, который Господь не простит. Покайся и тогда…
- Покаяние включает в себя обещание не повторять грех, - прерывает его Бьякуя. – Я же намерен совершать этот грех и дальше. Поэтому ухожу.
- Ты пригрел в сердце Дьявола, сын мой, - повернулся архиепископ. – Тебе нужно забыть об этом…
- Нет. Я уже все решил, - снова обрывает его Кучики.
- Что ж, насильно здесь никого не держат. Можешь уходить. Но я должен знать, что ты не причинил никому зла…
- Я никого не убивал и не избивал. Я не крал и не обманывал. Не беспокойтесь об этом, - его голос был ровным и холодным.
- Тогда что за грех ты совершил?
- Вы действительно хотите это знать?
- Я хочу помочь тебе…
- Я уже сам себе помог, - быстро проговорил Бьякуя. Затем сделал паузу и, вздохнув, договорил: - Я заменил мужчине женщину.
Снова повисла неловкая пауза.
- Всего вам доброго, архиепископ. Я ухожу, - затем развернулся, открыв дверь.
- Содомиец! Думаешь, просто так Господь уничтожил Содом и Гоморру? Думаешь, твой грех тебе ничем не аукнется? Дьявол не дает ничего бесплатно! Ты нарушаешь законы природы! – взорвался архиепископ.
- В таком случае, не вам беспокоиться о моей загубленной душе. Да благословит вас Господь. Меня уже ждут, - и, накинув капюшон, быстрыми шагами направился к выходу. Он понял, как победить демона, что терзал его. Нужно быть уверенным в своей правоте и тогда демон покажет свое лицо. Нужно было торопиться, его уже ждали. Теперь его всегда ждут. Одного из своих демонов он победил. И имя ему – одиночество. Осталось еще немного, ведь правда?